Наша отечественная гордость. (взгляд из центра ринга) В августе 2012 г состоялась XI Всероссийская выставка охотничьих собак, на которой мне была оказана честь, судить ринги кобелей средней и старшей возрастных групп породы западносибирская лайка. Скажу о том, что август – все же, не самое подходящее время для экспертизы лаек, т.к. находясь в разлиньке, многие из них, явно потеряли в привлекательности, что не могло не отразиться на оценках. По результатам проведенной экспертизы, в старшей возрастной группе, 14 собак получили «отлично», 41- «очень хорошо», 3 - «хорошо», 3 - «удовлетворительно». В средней возрастной группе: 19 - «отлично», 14 - «очень хорошо», 15 - «хорошо», 1 - «удовлетворительно». Общее количество кобелей, в двух рингах, равнялось110. Но что скрывается за сухими данными этой статистики? Хочу напомнить, что важнейшее племенное мероприятие российского охотничьего собаководства (коим является Всероссийская выставка) проходит раз в пять лет, и оно призвано демонстрировать достижения Всероссийского масштаба в этой области. Следовательно, как мне кажется, к нему нужно готовиться более основательно. Прежде всего, говорю о предварительном отборе экспонатов, который исключит появление «случайных» собак на столь серьезном мероприятии. Этим отбором, по моему мнению, должны заниматься регионы, тогда на выставку попадут не те собаки, чьи владельцы могут себе это позволить, а те – которые этого заслуживают. К сожалению, также понимаю, что об этом легче говорить – чем сделать, но другого выхода я не вижу. Исходя из вышесказанного, считаю, что вряд ли, представленные в рингах собаки, до конца отражают подлинную картину отечественного западносибирского лайководства, но даже по ним, можно судить о некоторых, на мой взгляд, очень тревожных тенденциях в породе. Известное выражение гласит: «Любая порода создается для определенных целей, поэтому экстерьер - должен соответствовать задаче». Применяя его к западносибирской лайке, отмечу, что основная ее специализация (так уж сложилось исторически) – охота на пушного зверя. Поэтому ее экстерьер, формировался в условиях, именно, этого вида охот. Но времена меняются. Все меньше современных лаечников используют своих помощниц в охоте на пушнину и все больше в, так называемых, зверо́вых охотах. Приоритеты постепенно сместились. Некогда, популярные испытания по пушному зверю отошли далеко на второй план, уступив место испытаниям по подсадным видам (кабан, медведь, барсук). Подобное «смещение» повлекло за собой изменение экстерьера. Все чаще, стали появляться собаки с абсолютно нехарактерной для лаек мощью, скорее напоминающие продукт межпородного скрещивания, нежели породных ЛЗС. Становятся редкостью собаки с хорошими движениями, утрачивается характерная для лаек грация. В старину говорили: хорошая соболятница, при преследовании, должна покрывать одним прыжком - три соболиных. Думаю, что подобные требования, предъявляемые в прошлом к промысловой собаке, теперь многими будут восприняты как архаизм. При сегодняшнем сравнении ЛЗС разных селекций, стали слишком заметны их экстерьерные отличия. И речь здесь идет, вовсе не о внутрипородной дивергенции, свойственной породам с широкой географией. Речь об утрате важных породных признаков (форма головы, рост, сухость сложения, темперамент). Говоря об этом, отмечу, что ощутимо «покрепчали» лайки тех мест, где особенно востребованы испытания по подсадным видам. Оно и понятно, что для надежной «фиксации» того же кабана (не знаю, уместно ли об этом говорить, в случае с ЛЗС?), собаке требуются - крупный рост, мощные челюсти и шея. Постоянный отбор на племя особей способных «надежно фиксировать» и «растягивать», постепенно превращает лаек - в меделянок. Вопрос: стоит ли, ради второстепенного объекта (который во многих местах традиционной охоты с лайкой даже не водится!) реконструировать эту замечательную породу? Скажу, что в сравнении с собаками уральской и тюменской селекций, увиденные мною представители ЛЗС других регионов, выглядели настолько «иными», что вопрос о будущем породы - возник сам собой. Ни в коей мере не пытаюсь петь дифирамбы ни уральской, ни какой бы то ни было другой селекции, и уж тем более, не вижу себя в роли «мудрейшего из мудрейших», но думаю, что пришло время это обсудить. XI Всероссийская выставка, в большинстве своем, собрала ЛЗС южных и центральных регионов. На основе представленных, более сотни кобелей, можно сделать примерные выводы о состоянии породы на этих территориях. Выше отмечалось, что у многих собак – участников выставки, заметны: «утяжеление», массивность, укрупнение головы. Возможно, по причине многолетнего разведения лаек в отличных от первоначальных климатических условиях - голова обрела овчароподобный вид. Их пасть (зев), раскрывается настолько широко, что это выглядит неестественным для лаек. Язык непомерно крупен и длинен. Таких признаков у северных собак - из веку не было. Ни для кого не секрет, что внешняя среда формирует фенотип. Животные, обитающие в различных климатических условиях, в процессе эволюции, обрели признаки, помогающие им успешно противостоять внешней среде. Не стала исключением и северная собака. У нее (прародительницы ЛЗС) не было необходимости, увеличивать теплоотдачу, т.е. иметь широко раскрытый зев и огромный язык-радиатор, т.к. она работала в умеренных температурах и не знала жаркого, южного солнца. Напротив, в зимние морозы ей как нельзя, кстати, пришлись - косой разрез век, невыпуклые глаза, сухие (не мясистые) губы, которые лишь способствовали сохранению тепла. На мой провинциальный взгляд, озвученные ранее недостатки (тяжеловатость, широкотелость), особенно заметны в ринге старшей группы. Утяжеление усугубляется еще и тем обстоятельством, что многие экспонаты представлены не в выставочной кондиции (как подобает) - а в более закормленной, жирной. Уклонение в сторону грубой переразвитости неминуемо влечет за собой утрату, столь необходимой для промысловой лайки, оперативности (способности быстро реагировать). Увиденная же мной картина, за небольшим исключением, явилась полной противоположностью – тяжелые, с огромным зевом, низко поставленной (понурой) шеей, вяло двигающиеся животные – отдаленно напоминающие западносибирских лаек. Говоря о грубой переразвитости (излишней крепости граничащей с откровенной сыростью), хочу отметить, что помимо утраты, названной ранее, оперативности, подобное явление заметно «прости́т» экстерьер – ведет к потере важных породных признаков, имеющих как практическое, так и эстетическое значение. Возьмем, к примеру – низкий постав шеи (понурость). Помимо общего впечатления унылости (эстетическая сторона), этот признак, вряд ли окажется полезным и на практике (пушной промысел). При работе по основным видам (особенно по белке), лайке постоянно приходится отслеживать кроны деревьев, с низким поставом шеи (менее 45°), делать это - более проблематично. Меня могут обвинить, что рассматривая функциональность экстерьера ЛЗС, я использую призму пушного промысла и только, дескать, западносибирская лайка – порода универсальная и говорить о ней только как о «пушной» – неверно, что в некоторых местах, например, с этими собаками кабанов добывается больше, чем белок. Готов согласиться, но лишь отчасти. Действительно, адаптация ЛЗС к различным объектам охоты не может не вызвать восхищения и это многократно доказано, но есть основной профиль и есть – второстепенный. «Окабанизация» охотничьих угодий идет повсеместно (уже и до Тюмени добралась), учитывая же пластичность этого зверя – будет продолжаться и далее. Но зададимся вопросом: стоит ли хирурга - превращать в мясника? Можно ли соболятницу (с ее филигранной работой), ставить в сравнение с кабанятницей? Практика показывает, что успешно охотиться на кабана можно с разными породами собак, но промысел пушнины – удел лаек. Об этом в 1995 году писал Н.Б. Полузадов ("Что может произойти с породой западносибирская лайка?"). Может создаться впечатление, что я против кабаньих охот – ни в коем случае. Я против смещения приоритетов, и против переделывания лаек в меделянок. Автору этих строк довелось быть участником трех первых Всесоюзных и Всероссийских состязаний по зверю. В то время редкими были лайки, которые осмеливались делать хватки по кабану, но это им не мешало демонстрировать яркую лаечью работу (азарт, вязкость, доносчивые голоса), в результате которой зверь был вынужден искать спасения в воде, либо, заняв оборону - прижиматься к забору. Прошло около тридцати лет. Сегодняшние состязания выглядят иначе. Будучи едва спущенные с поводка, не успев толком отдать голос (а иногда и вовсе без него), собаки виснут на ушах «обезоруженного» зверя. В награду за такую работу «лайки-меделянки» получают диплом, а с ним и допуск в племенное разведение. Создаются целые «фермы» по производству таких «кабанятников» (благо (благо ли?) спрос опережает предложения), где не учитываются: ни голоса (их заменили навигаторы), ни экстерьер - лишь бы кабана ловила. Еще немного и от нашей северной остроушки ничего не останется. Доводилось не раз слышать, как говоря о своих лайках, охотник жаловался на их недолгий век, разбираясь в причинах – выяснялось, что собаки гибли под кабанами, редко перешагнув трехлетний рубеж. Самое печальное, что произносящие это, воспринимали факт трагической гибели своих помощниц, как нечто обыденное, заурядное. На этой «морали» уже выросло целое поколение «лаечников-зверовиков», у которых подобный цинизм – норма. Отношение, как к патронам: один выстрел – один зверь. Отчуждение лайки от первоначального применения – есть этическая категория и мы (от кого зависит ее судьба), вряд ли имеем право творить подобное. Российское охотничье собаководство славно своими традициями и именами, а его истории, как и любой другой, свойственно повторяться. В 1876 году вышла книга П.М. Мачеварианова «Записки псового охотника Симбирской губернии», во многом, благодаря этой книге удалось миновать кризис в породах русских борзых второй половины XIX века. Предлагаю к прочтению, ее фрагмент: «…главная ошибка большей части нынешних псовых охотников заключается в том, что они не разнообразят свою травлю, особенно в тех местностях, где красный зверь водится в изобилии. Господа охотники, владельцы такого охотничьего раздолья, до того увлекаются травлей лисиц и волков, что не обращают уж никакого внимания на зайцев – этих главных испытателей собачьей резвости, через что обезжадничивают своих собак, доводя их до лености, охотки и, наконец, до совершенной тупости. Если б еще эти господа травили в угон старых волков, резвость и сила которых отбила у всех охотников-волкоманов даже всякое поползновение на эту попытку, тогда б другое дело. Но они душат лисиц, давят молодых волков, а старых или пропускают, или травят лишь в лоб (встречных), похваляясь и тщеславясь уже не резвостью собак, а их смелостью, ловкостью и злобой – качеством бульдогов». Если этот текст адаптировать к затронутой выше теме, то создастся полная иллюзия того, что Петр Михайлович – наш современник. На прошедшей выставке, в старшей возрастной группе, дипломы по белке имели 10 собак из 61, в то время как число обладателей кабаньих дипломов, в той же группе, равнялось 58. В средней группе, из 48 собак, лишь 3 – имели диплом по белке и 45 – по кабану. Комментарии излишни. Пришло время задуматься – какая лайка нам нужна: спортивная или охотничья? Повальное увлечение подсадными видами, испытания по которым, на мой взгляд, правильнее было бы называть – пробами, ничего хорошего не сулит. Известны случаи, когда лайка с высокими дипломами по подсадным видам, оказывалась абсолютно непригодной для практической охоты - «та птица еще не сокол, которой удалось поймать цыпленка». Говоря о выставке, невозможно оставить в стороне вопрос этикета. Имея многолетний опыт посещения кинологических мероприятий, не припомню столь возмутительного поведения со стороны зрителей (болельщиков) и экспонентов. Хочу напомнить, что все участники выставки, независимо от их статуса, должны следовать общепринятым нормам поведения в общественных местах. А стало быть, считаю недопустимым выходить в ринг в нетрезвом состоянии (это не пикник) и с голым торсом (это не пляж), т.к. подобное поведение – демонстрирует неуважение к окружающим. Думаю, что пришло время организаторам реанимировать должность коменданта выставки, в обязанности которого входило бы разрешение подобных (конфликтных) ситуаций. Работа эксперта – требует максимальной концентрации внимания, особенно, это касается рингов с большим числом экспонатов, а потому, вступать в препирательства с каждым желающим – не хватит ни сил, ни времени. Думаю, что и в этом случае, услуги коменданта окажутся как нельзя кстати. Еще одна неприятная, но довольно частая картина сегодняшних дней (XI Всероссийская выставка не явилась исключением). Во время расстановки ринга, когда уже определена группа лидеров, некоторые экспоненты, чьи питомцы в нее не вошли, но их владельцы на это очень рассчитывали – досрочно покидают ринг. Такое поведение - создает нервозную обстановку, ведет к сбою в работе комиссии и демонстрирует неуважение к ее членам. На будущее, организаторам следует это учесть и принять меры, дабы исключить подобное. Отдельно хочу коснуться темы отношения владельцев к оценкам, получаемым их собаками. Немного истории. Начало выставкам собак в России, было положено в декабре далекого 1874 года в Москве. Главными объектами того времени, служили борзые. Более того, не разбираться в псовой охоте – считалось дурным тоном, поэтому Специалистов и «специалистов» хватало. Листая пожелтевшие страницы охотничьей периодики 1874 – 1879 гг. от фамилий и титулов участников тех выставок – голова идет кругом: Вел. Кн. Николай Николаевич Романов (позже ставший владельцем знаменитой Пе́ршинской охоты), князь Гагарин, князь Черкасский, граф Шереметев, граф Толстой и пр. и пр. Вот уж, кажется, не позавидуешь судьям по отделу борзых! Интересно, какими же оценками довольствовались собаки столь известных владельцев? Открываем альбом художника Н.А. Мартынова и видим: псовые: Угар, Крылат, Хан, Роксана Вел. Князя Николая Николаевича – получили БСМ (сегодняшний аналог «очень хорошо»); псовый Удав князя Гагарина –БСМ; псовый Злорад князя Черкасского –БСМ; грейхаунд Мальчик и псовый Кидай графа Шереметева – получили БСМ; псовый Хищный графа Толстого - БСМ и т.д. Самое интересное, что нигде не отмечено, что кто-то из экспонентов подал протест на судейство или свел до срока своих собак. А ведь на тот момент стандарта псовых борзых еще не существовало, он появится гораздо позже. Откуда же у нас, потомков «серпа и молота», столько спеси? Отчего ж мы так нетерпимы к чужому мнению? Ведь экспертиза - это исследование, а не род искусства говорить незаслуженные комплементы. Правда, как известно, редко бывает приятной на вкус. Вряд ли кого устроит врач, который вместо необходимой больному операции, сообщит ему, что у него нет проблем со здоровьем, и тем упустит болезнь. Пора прекратить заниматься «зрядоброй» экспертизой и начать судить не в пользу отдельно взятой собаки, а в пользу породы. Собаки с оценкой «отлично» должны являть собой тот идеал, к которому нужно стремиться. Рассматривать же стандарт, как сумму минимальных требований для получения высшей оценки - считаю не верным, т.к. ни один стандарт не способен отразить всех аспектов строения идеального представителя породы. Поэтому, в любом случае, при любой экспертизе, как бы нам того не хотелось, будет присутствовать определенная доля субъективизма. Для сторонников его избежать, прибегнув к помощи «арифметического» способа, приведу цитату Э.И. Шерешевского: «Уже давно сказано: «мерит портной и то только плохой», а зоотехник (тем более селекционер-эксперт) должен ВИДЕТЬ. … Издавна все, кто не имеет «гла́за», кто не видит и не понимает животного, пытались заменить глазомерную оценку промером, полагая, что сочетание линий, особенности животного, можно выразить арифметикой, что так будет объективней. На самом же деле по промерам нельзя отличить, как близкие породы друг от друга, так и отличную собаку от плохой». Не смотря на обилие грустных нот в моем опусе, посвященном прошедшей выставке, не могу не отметить здоровой доли позитива, которая там, несомненно, была. Я говорю о собаках составляющих группу лидеров в экспертируемых мною рингах. Глядя на них, понимаешь, что борьба за лайку еще не проиграна, что в породе еще есть потенциал и есть люди, которые не разучились ценить ее ненадуманную, природную красоту. Находясь в окружении таких собак, невольно попадаешь под их обаяние и я, уже далеко не молодой человек, готов любоваться этим зрелищем - часами. Многое, о чем я пишу - общеизвестно, но я намеренно заостряю на этом внимание в надежде, что эти строки прочтет молодое поколение лаечников, в чьи руки, в скором времени, будет вверена судьба этой замечательной породы. Они - должны знать и помнить, какой она была, где создавалась и благодаря чему выжила в упорной борьбе с северной природой. Западносибирская лайка - отечественная гордость, уникальный живой памятник, доставшийся нам в наследство. Главное – успеть сделать правильные выводы. сентябрь 2012 г Екатеринбург Эксперт Всероссийской категории Г.З. Насыров
Я его один раз только на этой выставке видел, думаю у него одежка такая- как есть. Может подшерсток только по гуще быть.
