Архив В.В. Григорьева

С самим Владимиром Васильевичем Григорьевым я знакома, к сожалению, не была (в силу возраста). Об этом замечательном человеке я узнала от Р.Р. Потокера и тогда же ознакомилась с написанной им, но так нигде и не опубликованной статьей об истории карело-финской лайки. Сам Владимир Васильевич держал западносибирских лаек, поэтому мне было удивительно, что же заставило его заняться серьезным изучением судьбы наших маленьких рыжиков.

Роман Романович мне рассказал, что Владимир Васильевич успел передать ему только некоторые документы, а после его смерти архив исчез, и никто не знает, где он.

В моей жизни иногда происходят удивительные вещи. Однажды я пришла на работу (было это в 2005 году, я тогда еще работала кинологом Удмуртского РСООиР), меня вызвала начальница и говорит: "Татьяна, тут приходил один эксперт и оставил тебе какую-то папку". Что я испытала, когда раскрыла эту толстую зеленую папку, может понять только тот, кто находил документы, считавшиеся безвозвратно утерянными. Это оказалась папка из архива Владимира Васильевича Григорьева, в которую он сложил все собранные им документы по карело-финским лайкам. Сейчас это покажется смешным, но тогда я 2 дня прятала эту папку в сейфе, мне все казалось, что она может так же внезапно исчезнуть, как и появилась. Я ведь прекрасно понимала, что есть люди, которые бы много отдали за то, чтобы этих документов никто никогда не увидел. Теперь эти документы (в фотокопиях) ушли "в люди" и уже навсегда останутся в истории нашей породы.

В дискуссиях этого раздела уже приводились выдержки из некоторых документов этой папки, но кто-то может усомниться в том, что цитаты не искажены, поэтому я решила выложить здесь фотокопии (они достаточно хорошо читаются, но если кто-то пожелает, могу выложить распознанный скан) документов из этой папки.

Сначала я выложу заметку о Владимире Васильевиче из журнала "Охота и охотничье хозяйство" (№ 10, 1994 г.), чтобы те, кто не знал этого эксперта, могли получить хоть какую-то информацию о нем.

Далее будет размещена статья Л.А.Гибет ("Охота и охотничье хозяйство", № 3, 1984 г.), которая и заставила В.В. Григорьева взяться за изучение судьбы этой породы (знаю, что многие давно мечтают прочитать эту статью).

Затем будет помещен запрос, который Владимир Васильевич рассылал в общества охотников, затем полученные ответы и справки и, как резюме, написанная им статья.

(Размещение этих материалов потребует времени, поэтому я прошу не начинать дискуссию, если вдруг у кого-то возникнет такое желание, пока я не выложу все документы)

PS. Просьба к модераторам. Я думаю, что стоило бы создать раздел об экспертах, внесших достойный вклад в развитие лайководства, где поместить информацию об этих экспертах, а также дать возможность высказаться тем, кто знал их лично. Уверена, что это будет полезно и интересно.

"Охота и охотничье хозяйство", № 10, 1994 г.

Владимир

Васильевич

ГРИГОРЬЕВ

В этом году Владимиру Васильевичу исполнилось бы 75 лет.

В середине 40-х годов Московское общество охотников было в центре сто¬лицы на проезде Владимирова. Там я познакомился с Владимиром Васильевичем Григорьевым.

Председателем секции в те годы был П. А. Беляев, ученик и последователь И. И. Вахрушева, там были и другие известные кинологи, И.С. Зажилов, Б.В. Шныгин, И.И. Акимушкин. В это время принимались новые стандарты на породы лаек, менялись их аборигенные, исконные названия, что вызывало у многих кинологов протест. С проектами новых стандартов выступал тогдашний институт ВНИО, у которого был питомник охотничьих собак, находившийся в Безбородове, где работал тогда Э. И. Шерешевский — один из авторов новых стандартов. Тут следует заметить, что бывшее тогда множество описаний на многие аборигенные отродья лаек мешало пра¬вильной племенной работе. В том споре между сторонами Владимир Васильевич был внимательным, принципиальным и тактичным. После ухода П.А. Беляева председателем секции стал В.В. Григорьев. Все, кто его знал, помнят этого замечательного человека, его умение организовывать дело, знать людей и верить им.

Я был знаком с ним не один десяток лет, провел с ним много разных выставок и видел, как к нему тянулись люди. Я читал о нем фронтовые газеты, видел там его фотографии, он всю войну провел офицером-танкистом, награжден многими боевыми наградами. Помню, как в 1981 г. на базе у военных охотников собрались 19 команд России, чтобы выявить лучших рабочих лаек. Владимир Васильевич был главным судьей этих состязаний, он их организовал, собрал всех под одной крышей. Смотришь на фото, видишь, как он стоит, коренастый, улыбающийся, с открытым лицом, и все тогдашнее проходит снова перед глазами. Это помнят все, кто был в ту осень в Старой Троопе.

Талант его как кинолога был выдающимся, он много внес нового в племенную и полевую работу с лайка¬ми. За свою кинологическую работу он был награжден почетными званиями Росохотрыболовсоюза и других обществ охотников, но был всегда очень скромен.

Жил он в Москве, в Марьиной Роще. Сколько же там перебывало народа, причем самого разного — от охотника-промысловика до великого скульптора, и всегда тут были рады гостям. В этом доме родились и прожили долгую жизнь все его лайки. Потом он переехал в Измайлово.

В последние годы он был тяжело болен, знал, что болезнь неизлечима, но никогда не жаловался, не роптал на судьбу. Побольше бы нам таких мужественных людей. Все время рядом с ним была его жена Антонида Алексеевна — прекрасная русская женщина, понимавшая его и помогавшая ему во всем.

Память о нем будет всегда с нами, и не важно, кто знал его больше или меньше, а кто просто слышал о нем от старших товарищей. Он был близок каждому из нас. Он унес от нас что-то с собой, чего нам всем всегда будет не хватать. Жаль, что журнальные рамки не дают возможности написать больше.

Ю. АНТОНОВ

"Охота и охотничье хозяйство", № 3, 1984 г.

КАРЕЛО-ФИНСКИЕ ЛАЙКИ

Л. ГИБЕТ,

эксперт всесоюзной категории,

кандидат биологических наук

О широко распространившейся в настоящее время в европейской части нашей страны породе карело-финских лаек писали в нашем журнале пятнадцать лет тому назад (№ 3 за 1968 г.), В той публикации довольно подробно были освещены породные особенности тогда еще малочисленных и мало кому известных собак, отмечены их прекрасные экстерьерные качества, стойкая привязанность к хозяину и удивительная контактность с ним, прекрасные охотничьи достоинства.

За пятнадцать прошедших лет московские любители лаек добились значительных успехов в разведении и совершенствовании этих собак, В последние пять лет в план воспроизводства породы в Москве и области регулярно включалось 20— 30 племенных кобелей, дипломированных за охотничьи качества и имеющих отличные и очень хорошие оценки за экстерьер, и 70—80 племенных сук. На московских областных выставках ринги карело-финских лаек, где демонстрируют 50— 70 собак, уже не уступают рингам большинства старых, зарекомендовавших себя пород (см. табл.).

Оценки за экстерьер, дававшиеся разными экспертами, удивительно сходны и очень высоки — 90,8—100 % отличных и очень хороших.

Надо отметить, что меньшее число от¬личных собак в 1983 г. по сравнению с 1981 г. объясняется не ухудшением экстерьера, а тем, что больше половины (52 %) были молодые собаки, высшая оценка которых «очень хорошо».

В последние годы значительно возросло количество дипломированных карело-финских лаек. Особенно приятно отметить владельцев молодых собак, таких как В.3. Борисенко, Койта которого за один год получила четыре диплома III степени по белке, медведю и утке, или Р.Р. Потокера, Айка которого за один год получила четыре диплома III степени по белке, медведю и кабану. Все это свидетельствует о скороспелости собак, об их отваге и о способностях, которые проявляются в раннем возрасте. Но отмечается и завидная долговечность этих легких собак; до настоящего времени работает в лесу двенадцатилетний ч. Римпи 1049/л. к-ф В.А. Отрывина, до шестнадцати лет трудился Укки В.С. Кудряшова.

Недаром популярность карело-финских лаек лавинообразно растет. Сейчас, через 15 лет после опубликования первой статьи, помимо Москвы образовались новые кинологические центры, в которых привилась и успешно культивируется эта порода: Калинин, Ярославль, Горький, Киров, Пермь. Все больше этих собак в Ленин¬граде. В каждом из упомянутых городов и областей насчитывают около сотни карело-финских лаек, а на выставках показывают по 25—35 собак. Кроме того, есть карело-финские лайки в Иванове, Брянске. Несмотря на нежелание некоторых руководителей секций лаек заводить эту породу на Урале, в Свердловске уже 33 собаки. Процесс этот мог бы идти значительно быстрее, если бы мы успевали снабжать всех желающих щенками, если бы не ставились препоны в разведении собак, такие как обязательное наличие полевого диплома. Очевидно, имеет смысл принять решение о том, что руководство каждого кинологического центра само должно решать вопрос, пускать ли на племя бездипломных собак при наличии родословной и положительной оценки за экстерьер. Ведь если в родословной есть предки с полевыми дипломами, нет никакой опасности получить неработающего потомка, во всяком случае в породе карело-финских лаек. Большой спрос на породу следует быстрее удовлетворять.

По нашим подсчетам, сейчас в стране более тысячи карело-финских лаек, 265 со¬бак занесено во Всероссийскую родословную книгу охотничьих собак (ВРКОС) Росохотрыболовсоюза.

В последние два года отдельные собаководы стали высказывать сомнения по поводу происхождения собак этой породы.

История возникновения породы карело-финских лаек была описана в упомянутой статье и повторять ее не стоит. Следует лишь отметить, что карело-финская лайка, как аборигенная порода, своеобразная по размеру, строению, окрасу, характеру, на северо-западе Европы установилась, видимо, очень давно, так как очень стойко сохраняет свои качества. Когда Финляндия входила в состав России, ни у кого не возникало вопросов о названии рыжей лайки, разводившейся на ее территории, а также в Карелии, на севере нынешней Ленинградской и на западе Архангельской областей. После Великой Октябрьской революции, когда Финляндия получила государственную самостоятельность и появилась государственная граница, это отразилось на судьбе рыжей лайки. Ее продолжали разводить в Финляндии и в России, сохраняя, по возможности, как аборигенную собаку, без изменений. У нас в стране ею специально занялись еще до войны ленинградские кинологи А. П. Бармасов и Е. Леонтьева. Материал они брали в Ленинградской области, в Карелии, а также в Мурманской и Архангельской областях (тогда обмен собаками с заграницей не происходил). Породу вначале назвали русско-финской лайкой, разработали стандарт, впервые официально утвержденный в 1947 г. (как и на две остальные породы охотничьих лаек), а потом очень скоро переименовали ее в карело-финскую лайку.

В Финляндии, насколько нам известно, развитие породы финских лаек шло по методу консолидации экстерьерных признаков и отбора по работе по птице (как это и записано в стандарте финской лайки).

В нашей стране стандарт на карело-финскую лайку допускает более широкий диапазон экстерьерных признаков, в который полностью укладываются все признаки финской лайки. Отбор в породе шел параллельно. В числе основных признаков были рабочие качества. У нас разводили и совершенствовали собак с широким диапазоном охотничьего применения, но с преимущественным использованием на охоте по белке, кунице и другим пушным животным, а также по медведю, лосю, кабану, боровой дичи и по утке. Подавляющее большинство дипломировано за работу по белке. Ряд собак, кроме того, имеет дипломы за работу по медведю, лосю, кабану, утке. Все карело-финские лайки работают по боровой дичи, но, к сожалению, в нашей стране специальные испытания по ней не проводят, а диплом по боровой дичи можно получить лишь случайно на испытаниях по белке. Во всяком случае, такой диплом в Московской области, по крайней мере в последние 20 лет, не получала ни одна лайка.

Имея практически один и тот же исходный племенной материал, две соседние страны повели разведение рыжих собак по несколько разным путям — по более декоративному в Финляндии и более широкому хозяйственному использованию в СССР. Поэтому вполне естественно, что, несмотря на общность происхождения, в одной стране порода носит национальное название — финская лайка, в другой — карело-финская лайка.

Стандарт карело-финской лайки полностью включает все признаки финской, и финские лайки вполне могут демонстрироваться на ринге карело-финских лаек. В то же время более 70 % имеющихся у нас карело-финских лаек не подходят под все признаки стандарта финской лайки и при условии экспертизы по финскому стандарту должны быть выбракованы. Причем, как правило, это лучшие полевые работники по белке с дипломами I и 11 степеней. Я убеждена, что такие наблюдения есть и у других кинологов, которые занимаются разведением карело-финских лаек: из городов Горького, Ярославля, Перми, Кирова.

А.Т. и С.Д. Войлочниковы в своей обстоятельной книге «Охотничьи лайки» (1982) совершенно справедливо отметили, что «карело-финские лайки обладают несколько лучшими и, главное, более разносторонними рабочими качествами». Выбраковка и потеря ценных рабочих качеств — вот что угрожает карело-финской лайке, когда заходит вроде бы невинный разговор о том, что не назвать ли ее финской.

Мы ни в коем случае не можем до¬пустить потери ценной отечественной породы, представитель которой в 1981 г. на Всемирной выставке в Болгарии заслужил золотую медаль, а это значит, что порода карело-финской лайки была признана международной кинологической общественностью. Поэтому переименование породы в финскую неправильно. Здесь же следует предупредить, что в центрах, где увлеклись излишним прилитием кровей финских лаек, должны подумать о направлении ведения породы. Карело-финских лаек следует продолжать разводить по методу обратного скрещивания, чтобы, расширив генофонд породы, не утерять ее уникальные качества.

Число производителей финских лаек у нас в стране крайне мало. Чтобы достичь численности поголовья, при которой порода может самостоятельно существовать, потребуется многократный завоз племенного материала из Финляндии и не один десяток лет работы. Племенное же совершенствование этой «птичьей» лайки по охотничьим качествам у нас просто невозможно, так как ни в одной из областей и республик не проводят специальных испытаний и тренировок по боровой дичи. Разводить финскую лайку с прилитием крови карело-финской не имеет практического смысла.

Мы очень высоко ценим консолидацию породы финской лайки. Именно поэтому магистральной линией в разведении и совершенствовании окраса и шерстного покрова карело-финской лайки было прилитие кровей финской лайки. Еще Э.И. Шерешевский, бывший кинологом МООиР, в 1959 г. впервые ввел кровь подаренной из Финляндии финской лайки Пику. В результате в породе появился чемпион Финик 1011/лкф.

До 1966 г. порода продолжала разви¬ваться «в себе», в основном путем инбридирования на основательницу московских карело-финских лаек Койру ВРКОС 1001/лкф, и при этом достигла боль¬ших успехов. Однако потребовалось новое прилитие крови, и в 1966 г. ч.Пунайнен ВРКОС 1012/лкф была отвезена в Ленинград и повязана с имевшимся в то время единственным кобелем финской лайки Бодрым-Налле, подаренным из Финляндии и принадлежавшим Ленинградскому обществу охотников и рыболовов. В результате этой вязки были получены четыре отличных щенка, из которых в породу широко вошел один Ристинокка 1025/лкф. Эта вязка, безусловно, «освежила» через Ристинокка кровь московских карело-финских лаек, у которых к этому времени стал ухудшаться окрас и появились недостатки в экстерьере. При этом карело-финские лайки сохраняли свои прекрасные охотничьи качества, были очень разносторонни в охотничьем использовании. Ристинокка использовали всего три года, в шестилетнем возрасте он погиб.

Племенной сектор московских карело-финских лаек всегда следил за тем, чтобы сохранить самобытность породы и излишне не засорить ее кровями финских, лаек, так как красивый экстерьер — это хорошо, но охотнику прежде всего нужна уравновешенная по характеру, разносторонняя в работе собака. Поэтому Ристинокка использовали в обратном скрещивании, причем только с сильно заинбридированными суками, имевшими трудно изживаемые недостатки в экстерьере, для улучшения их потомства. Один раз Ристинокка был повязан со своей ленинградской полусестрой Нюмой В.Н. Иорданского для сохранения кровей Бодрого-Налле (который очень быстро погиб), чтобы получить нового улучшателя в породе (финских лаек тогда в большом количестве не завозили). Этот вариант вязки был сделан на фоне накопления кровей ленинградского производителя Марса А.А. Арбузова. Так был создан чемпион Укки 1034/лкф А.В. Конова¬лова, в значительной мере со «свежими» кровями финских и ленинградских карело-финских лаек.

Довольно сложный и трудоемкий путь совершенствования породы «в себе» продолжался до 1978 г., когда ч.Майму 1030/лкф Н.К. Пономарева в Ленинграде повязали с новым финским кобелем— Уркки Шилова. В результате вязки в породу вошли три отличных производителя — два кобеля и одна сука. В это время в Москву был специально привезен кобель финской лайки ч.Альо-Пени 1175/лкф Р.А. Колесникова, которого с 1980 г. очень ограниченно стали использовать в вязках, преимущественно с сильно заинбридированными суками. Ч.Альо-Пени по экстерьеру ничем не отличался от карело-финской лайки и даже эксперты-лаечники самой высокой категории не могут обнаружить каких-либо отличий. В то же время он вносит «освежение крови» в поголовье карело-финских лаек и ценен еще и тем, что вывезен из питомника с севера Финляндии, тогда как большинство других финских лаек привозили из других питомников.

Таким образом, за весь тридцатилетний период разведения карело-финских лаек в Москве и Московской области, откуда практически черпает племенной материал вся страна, однократное введение финской лайки было проведено в 1959 г., в 1966 г. и в 1978 г. С 1980 г. ограниченно, два-три раза в год, используют Альо-Пени. Поначалу ч. Альо-Пени мы пытались использовать возможно шире (то есть 4—5 раз в год), так как знаем, что все смертны, а собаки особенно. И все равно к 1984г. имеем от него только одного классного дипломированного кобеля — Рики А. Березкина, использующегося в обратном скрещивании. Значит, наши усилия по использованию ч.Альо-Пени оказались недостаточными, и его следует вязать значительно больше, чтобы не потерять то, что мы приобрели с большим трудом.

Разведение карело-финских лаек в Москве проводили по пути, намеченному перспективными планами разведения карело-финских лаек. Мы попросили профессора Г.А. Кузнецова проанализировать перспективный план разведения карело-финских лаек до 1990 г. и очень благодарны ему за то, что он согласился заняться этим нелегким трудом. В результате проф. Г.А. Кузнецов написал заключение, в котором отмечает: «...план в основном отражает состояние породы, работы с ней и направление селекции... Применение вводного скрещивания карело-финских собак с финскими вполне закономерно. Оно способствует улучшению экстерьера и рабочих качеств». И дальше: «Нет смысла объединения этих животных в одну породу финских лаек. Тем более, что перед зоотехнией и селекцией поставлена задача сохранения всех аборигенных пород». Это заключение большого специалиста.

Еще в начале 1982 г. Росохотрыболовсоюз запросил мнение Главприроды МСХ СССР по поводу прилития крови финских лаек к карело-финским. Письмом № 232—10/910 от 17.03.82 было отвечено кратко и четко: «вводное скрещивание является одним из приемов селекционной работы по принятой международной классификации. Основанием для применения вводного скрещивания должно быть решение, принятое организацией или лицами, ответственными за разведение каждой породы... Помеси, получаемые при вводном скрещивании двух заводских пород и отвечающие определенным требованиям, могут быть отнесены как к улучшаемому, так и к улучшающему типу и используются как чистопородные животные. Следовательно, при вводном скрещивании карело-финских лаек с идентичными им финскими «птичьими» собаками получаются племенные собаки, которых следует использовать как чистопородных животных основной породы». Кажется, все ясно.

В Главприроду МСХ СССР пошло новое письмо, теперь уже из Главохоты РСФСР с вопросом, а как же проводить экспертизу этих собак на выставках и выводках, как бонитировать? Главприрода снова ответила, что собаки, полученные в результате вводного скрещивания, являются племенными, и их следует использовать как чистопородных животных основной породы. Следовательно, они должны пользоваться всеми правами, которыми пользуются охотничьи собаки основной породы, то есть оцениваться на выставках и выводках в рингах основной породы, получать дипломы на полевых испытаниях и состязаниях, а также подвергаться бонитировке и относиться к соответствующим классам. Следовательно, эксперты по охотничьему собаководству обязаны проводить соответствующую оценку и бонитировку этих собак.

Кажется, вопрос исчерпан, пришел к правильному завершению, особенно если учесть, что финская лайка и карело-финская лайка в основе являются одной исходной породой и только в каждой стране разводились несколько в разных направлениях. Мы берем из финской лайки генофонд, которого не хватает в нашей заинбридированной породе, улучшаем окрас и шерстный покров, но твердо сохраняем более широкий диапазон признаков (нам безразличен завиток хвоста) и широту охотничьего использования. В настоящее время основными задачами в разведении карело-финских лаек являются: дальнейшее увеличение численности поголовья; поддержание разнообразия и расширение генофонда породы (в основном за счет ограниченного введения крови финских лаек); сохранение и улучшение экстерьерного уровня породы; получение большого числа дипломированных собак, а тем самым увеличение племенного поголовья; все дипломированные собаки должны быть записаны во ВРКОС.

Запрос В.В. Григорьева

Ответ из Калинина (Твери)

Ответ из Кирова

Ответ из Ярославля

Ответ из Ленинграда

Ответ из Свердловска (Екатеринбурга)

Ответ из МООиР

Справка из ВРКОС

ВЫПИСКА

из протокола совместного заседания Президиума кинологической секции при Центральном правлении Росохотрыболовсоюза и Совета Всероссийской родословной племенной книги охотничьих собак /ВРКОС/ОТ23 марта 1984 года.

Неопубликованная статья В.В. Григорьева

Статья В.В. Григорьева (продолжение)

Статья В.В. Григорьева (окончание)

Начало как в авантюрном романе - таинственный незнакомец, старый архив...

Если имеется возможность, прикрепите текстовый файл с неопубликованной статьей В.В. Григорьева.

Начало как в авантюрном романе - таинственный незнакомец, старый архив...

Да нет, начало - это когда В.В. Григорьев начал свое расследование. И человек, который принес мне эту папку, весьма известный (просто я не спрашивала его разрешения назвать его имя в связи с этим делом). А я в этом деле всего-лишь проводник, через который материалы, собранные Владимиром Васильевичем, стали всеобщим достоянием. Надеюсь, я правильно поняла свою роль.

Неопубликованная статья В.В.Григорьева,

члена Президиума Всесоюзного кинологического Совета Главприроды МСХ СССР,

эксперта-кинолога Всесоюзной категории

В Советском Союзе, в основном в Российской Федерации, в племенной деятельности с “породой” карело-финских лаек сложилась ситуация, разрешение которой на настоящий момент стало уже критическим, из-за бессистемного и неконтролируемого скрещивания с породой ФИНСКИЙ ШПИЦ.

В нашей стране основными кинологическими центрами культивирующими, занимающимися разведением и селекцией с этой “породой” являются: Ленинградское, Московское, Калининское, Ярославское, Горьковское, Пермское, Кировское и Свердловское общества охотников и рыболовов системы Росохотрыболовсоюза, а также Кировский опытный питомник охотничьих собак ВНИИОЗа. Другие общества РСФСР и союзных республик имеют единичные экземпляры и завозят их в своей основе из вышеперечисленных очагов разведения. Количество собак этой породы насчитывает в целом не более 600-700 голов в СССР, по учетным данным.

Попытка создания заводской породы этих собак, самых мелких рыжих охотничьих лаек уходит в весьма близкое прошлое.

Первые описания аборигенных отродий их относится к концу XIX и началу ХХ веков. Так, А.А.Ширинский-Шихматов и М.Дмитриева-Сулима, энтузиасты, исследователи лаек дореволюционной России, отмечали наличие финно-карельских и норвежских отродий рыжих мелких лаек на севере и западных границах страны. Какой-либо направленной племенной работы, конечно, не велось и селекционная работа не осуществлялась. Не осуществлялась она и вплоть до 1936 года, когда первые экземпляры были завезены в г.Ленинград и начали показываться на ленинградских выставках, выводках и испытаниях, после чего на них начали оформляться родословные документы, хотя и одноколенные.

В связи с решением показать отечественных собак на открывавшейся в 1939 году Всесоюзной сельско-хозяйственной выставки (ВСХВ), ныне ВДНХ СССР, Наркомзем СССР в 1936 году, в ходе подготовки к этой выставке, поручил проф.А.В.Федосову, председателю секции лаек Всекохотсоюза И.И.Вахрушеву и председателю секции собаководства Ленинградского ООиР А.П.Бармасову (все эксперты Всесоюзной категории по охотничьему собаководству) подготовить для утверждения общесоюзных стандартов на породы (ранее отродья) охотничьих лаек, в том числе и на “ФИННО-КАРЕЛЬСКУЮ”.

В 1939 году на “ФИННО-КАРЕЛЬСКУЮ ЛАЙКУ” был утвержден временный стандарт, в связи с тем, что достаточного поголовья в наличии не было. В приамбуле к стандарту отмечалось: “...Это самая мелкая шакалообразная лайка в свою очередь образовавшаяся из аборигенных карельских разновидностей путем скрещивания их с финскими и норрботтенскими лайками, проникавшими из соседней Финляндии в северные и северо-западные районы Европейской части РСФСР, главным образом в Ленинградскую область.” Т.е. уже в самом начале становления породы признавалось скрещивание с финскими лайками.

Благое намерение в разведении этой “породы”, которое начали осуществлять в г.Ленинграде эксперты А.П.Бармасов и Л.Н.Грузов, единственном кинологическом центре, занявшемся достаточно серьезно селекцией, было нарушено началом Великой Отечественной войны и блокадой города. Все имевшееся поголовье было утрачено безвозвратно. Утрачена была и возможность использования хотя и немногочисленного поголовья “породы”, оставшегося после войны в г.Петрозаводске в связи с эпизоотией бешенства в Карелии и уничтожения поголовья в борьбе с ней. Даже имевшееся поголовье в питомнике филиала АН СССР в Карельской ССР было полностью уничтожено.

Такова предыстория “породы”.

После окончания Великой Отечественной войны ленинградцы начинают новую историю становления “породы” самой мелкой охотничьей лайки, очень удобной для городского охотника.

Основным производителем стал Джим Моляревского Н.А., кобель ярко-рыжего окраса, трофейный финский шпиц, привезенный в г.Ленинград в 1945 году из Финляндии (для справки: Каталог 51-ой Ленинградской выставки, стр.64, свидетельствует канд. биол. наук К.В.Макридина). Джим получил диплом III степени по белке и уже в 1945 году был интенсивно включен в племенное использование в основном на собаках неизвестного происхождения, т.к. другого маточного поголовья не было. Им было с 1945 по 1954 год повязано 11 сук (известных по каталогам) и известно в племенном использовании 16 производителей и производительниц, таким образом имеющих 50% кровности по финским шпицам, в том числе: Марс Арбузова А.А., Волчек Бурдукова М.П., Мишка Смолова В.А., Ральф Моляревского Н.А., Уран Остинского А.Я., Черныш Борцева А.А., Альфа Грейц И.А., Динга Степанова Н.С., Лайка Лури И.В., Норка Иванова И.И., Чайка Грейц И.А. и др.

Яркий след в последующем воспроизводстве породы уже не только в ленинградском кинологическом центре оставили: Марс Арбузова А.А. (оценка “отлично”, дипломы II и III степени), Уран Остинского А.Я. (оценка “очень хорошо” и диплом III степени) и Чайка Грейц И.А. (оценка “отлично”), полученные от вязки Джима Моляревского Н.А. с Норкой Соловьева А.П., привезенной уже взрослой с юго-западной оконечности Ладожского озера. В общей сложности Марс Арбузова А.А. и Уран Остинского А.Я. имели 24 вязки и дали известными 36 потомков. Дальнейшая селекционная работа в г.Ленинграде велась в себе в родственном разведении, когда в родословных к 1964 году Джим Моляревского Н.А. встречается до 7 раз.

В 1965 году ленинградцы интенсивно включают в племенную работу подаренного Финским Кеннел-клубом чистокровного финского шпица Бодрого-Налле СФ 3998/62. И получают от него и внучки Джима Моляревского Н.А. Галки-Ли Иванова Н.П. двух прекрасных кобелей: Тайфуна Иванова Н.П. и Ная Иванова Н.П., несущих в себе 75% крови по финским шпицам. Их сыновья: Байкал Голенького, Гек Утритцкого С.В., Ким Крюкова А.М., Уран Ромейко-Гурко Н.Г., Инчар Довиденкова и Урс Иванова Н.П. и только их используют в качестве производителей, как дающих прекрасный экстерьер, используют в племенной работе до 1973 года.

Замкнувшись на линии Бодрого-Налле СФ 3998/62 ЛООиР, ленинградцы интенсивно без должного контроля завозят из Финляндии свежих финских шпицов: Уркки СФ10188/74 вл.Шилов А.С., Финик-Пурре СФ 11581 вл. Фомичев В.И., Урхо СФ 106404/78 вл. Герасимов П.П., Кири СФ 26560/78 вл. Михайлов А.А., Тома СФ 115/81 вл. Скородумов В.М., Пену СФ 275582/83 вл. Орлов А.А. и как следствие сразу же включают их в племенную работу. Так только Уркки Шилова А.С. был повязан 23 раза, в том числе: в Москве дважды, в Калинине трижды, в Ленинграде 14 раз, в Ярославле дважды и т.д. Не уступает в вязках и Финик-Пурре Фомичева В.И., имевший 21 вязку. Общий прцент кровности по финским шпицам в Ленинграде практически сводится к 100%, или приближается к нему, так как вяжутся суки, имеющие кровность по финским шпицам 75% и более.

Московский кинологический центр начал племенную работу с породой с 1952 года с собаки, имевшей одноколенную родословную, привезенной из питомника Карельского филиала АН СССР, Койры 1001/лкф Никифорова Л.П. от родителей неизвестного происхождения, имевшей до 1957 года оценку “удовлетворительно” (см. каталоги Московских выставок 1955, 1956 и 1957 гг.) и диплом по утке, так и не получившей диплома по белке. Ее вязки с сыновьями Джима Моляревского Н.А. - Марсом Арбузова А.А. (г.Ленинград) и Ураном Остинского А.Я. (г.Ленинград), стабильно передававшими экстерьерные и рабочие качества, дали возможность получить положительные варианты, как: Волчка Марова А.В., Рейму Гибет Л.А. и Кетту Шарандо М.Я., зарекомендовавшие себя хорошим экстерьером и рабочими качествами по белке. Вязка же этой же Койры 1001/лкф Никифорова Л.П. с кобелем Буяном Козлова М.П. (имевшим оценку “очень хорошо” при рыжем окрасе) дала собак белого или палевого окраса, а вязка ее дочери Смайды Болдина с ее сыном Волчком Марова дала собак Эльбу Васильева и Чайку Кочнева бело-палевого окраса с оценкой только “хорошо”, так и не получивших диплома.

Волчек, Рейма и Кетту стали носителями 25% финского шпица.

В 1956 году Главохота при СМ РСФСР подарила Московскому обществу охотников суку финского шпица Пикку (Укки СФ 783/56 + Терри СФ 476/51) подарок из Финляндии. Пикку вл.МООиР была первоначально повязана финским шпицом Соколом Ленинградского ООиР, но дала только две суки Ласку и Стрелку, принадлежавших МООиР, обе с оценкой “очень хорошо” и дипломами III степени по белке (дальнейшего продолжения в племенной работе не имели). Следующую вязку Пикку МООиР произвели с Волчком Марова А.В. и был получен прекраснейший кобель Финик 1011/лкф Московского ООиР, оценка “отлично” и дипломы II и III степени по белке, несший уже 62,5 % крови чистых финских шпицов. Помимо него в этом помете была очень хорошая сука Белка вл. МООиР, давшая хорошее потомство.

ч.Финик 1011/лкф стал фаворитом в племенной работе Московского кинологического центра, именно этот кобель стал родоначальником всех прекрасных собак породы начала 70-х годов в московской селекции, на него велось интенсивное родственное разведение породы в себе вплоть до инбридинга II - II и I - II. Это поставило московский очаг разведения на грань замкнутости, возможности нежизнеспособности и проявления излишней возбудимости. Потребовалось срочное освежение крови кобелем, не имевшим отношения к собакам московской селекции.

Единственным вариантом того времени стало использование финского шпица Бодрого-Налле СФ 3998/62, приобретенного ленинградцами.

Отличная по экстерьеру и рабочим качествам сука Пунайнен 1012/лкф Никифорова Л.П., происходящая от ч.Финика 1011/лкф МООиР и несущая в себе крови Джима Моляревского Н.А. (т.е. с 50% кровности по финским шпицам), была повязана с финским шпицом Бодрым-Налле ЛООиР и дала двух кобелей: Корпи 1017/лкф Смелова А.И. и Ристинокки 1025/лкф Никифорова Л.П. и двух сук: Айно 1019/лкф Тизенгаузена П.П. и Лахти 1026/лкф Камбулина В.А.. Кроме того Бодрым-Налле ЛООиР была повязана Койта Котова, от которой известна только Нюма Иорданского В.Н. Эти потомки уже несли 75 % кровности по финским шпицам.

Дальнейшее использование потомков Бодрого-Налле ЛООиР с 1969 по 1978 гг было очень широким и дало огромную плеяду прекрасных собак “породы”, не поддающихся учету, т.к. щенки разошлись по многим кинологическим центрам. Так только от Ристинокки 1025/лкф за три года его использования в племенной работе было получено в 14 пометах более 50 щенков, от Корпи 1017/лкф Смелова А.И. в 4 вязках - 13 щенков, от Айно 1019/лкф в 5 вязках - 22 щенка, от Лахти 1026/лкф в 5 вязках - 23 щенка и от Нюмы Иорданского В.Н. - 4 щенка.

В ходе племенной работы были допущены 6 вязок братьев с сестрами. Так Ристинокка 1025/лкф был повязан дважды с Айно 1019/лкф, один раз с Лахти 1026/лкф и один раз Нюмой Иорданского В.Н.; Корпи 1017/лкф дважды вязался с Лахти 1026/лкф. Собаки такой селекции (с инбридингом II - II, II - III и т.д.) в дальнейшем нашли широкое применение в племенной работе не только в московском кинологическом центре, но и во многих других очагах разведения “породы”.

К примеру: ч.Укки 1034/лкф Коновалова А.В. (г.Москва), идущий от Ристинокки 1025/лкф Никифорова Л.П. и Нюмы Иорданского В.Н. (от брата с сестрой) имел за свою племенную жизнь 21 вязку и дал более 70 щенков, при этом однажды с сестрой, дважды с матерью, и трижды со своей внучкой. Чон Жирнова (Ристинокка 1025/лкф + Айно 1019/лкф, брат с сестрой) был повязан со своей сестрой ч.Маймой 1030/лкф Пономарева Н.К., т.е. был произведен тройной инбридинг на Бодрого-Налле СФ 3998/61 ЛООиР. Всего от этих вязок в разных комбинациях на Бодрого-Налле было получено только в московском кинологическом центре не менее 200 щенков, не считая работу ленинградцев на Тайфуне и Нае Иванова Н.П. Эти щенки, несущие в себе более 75 % крови финских шпицов, пополняли кинологические центры других областей, уже работающих на финских шпицах своего завоза из Финляндии.

Но этим освежение крови московских собак “породы” в 1975-1978 гг. не закончилось. В племенную работу был введен Саду Кондратовича К.И., приобретенный в питомнике ВНИИОЗ, прямой потомок финского шпица Капу СФ6523/69, от которого в вязках с московскими собаками “породы”, имеющими вышеприведенное происхождение, было получено 12 пометов, или более 35 щенков.

В 1978 году в породу вводится еще один финский шпиц - Уркки СФ 101188/74 Шилова А.С. (г.Ленинград), в вязке с ч.Маймой 1030/лкф (Ристинокка 1025/лкф + Вега Доросейко Э.Г.), потомком Бодрого-Налле и ч.Финика 1011/лкф.

С 1979 года новое введение финского шпица со шведской родословной - Уккос-Арре Отрывина В.А. (Пени + Уккос-Акка) из Ярославля для освежения московских кровей “породы”.

С этого же года в московской селекции “породы” широкое использование в племенной работе получает Альо-Пени 1175/лкф вл. Колесников Р.А., привезенный в г.Москву в 1977 году щенком из Финляндии с родословной финского шпица, от Альо-Вински СФ3512/74 и Альо-Тессу СФ 22006/75. За четыре года племенного использования кобелю предоставлено 18 вязок только в г.Москве и получено более 50 щенков от и так уже заинбридированных на финских шпицах суках. В итоге щенки получили от 80 до 90 %% кровности по финским шпицам.

Не обойден вниманием и финский шпиц Галс Хоботова Б.Д., которого передали из питомника ВНИИОЗ, который имеет на сегодня три вязки в г.Москве и 4 вязки в г.Калинине.

Старший научный сотрудник ВНИИОЗа, руководитель племенной работы в Кировском питомнике, эксперт Республиканской категории по породам лаек Войточников А.Т. в своей книге “Охотничьи лайки” /издание “Лесная промышленность”, 1982 год, рецензент докт. биол. наук Русанов Я.В. - ВНИИЛМ/, так характеризует состояние “породы” на стр.23: “...С 1969 года крупный очаг карело-финских лаек начал формироваться в Кировской области, где их разведением сначала занимались в питомнике ВНИИОЗ, а затем и охотники г.Кирова. К 1980 году в Кировской области насчитывалось более 150 собак породы.” - и далее - “...Из-за длительного инбридирования в породе стали появляться собаки нежелательного типа. Чтобы избежать нежелательных последствий длительного инбридирования, требовалось введение в породу новых, не имеющих близкого родства производителей. С этой целью ВНИИОЗ в начале 70-х годов приобрел в Финляндии значительную группу финских лаек. Прилитие свежих кровей к карело-финским лайкам сразу же положительно сказалось на экстерьере. Они стали однотипнее, не имели недостатков, серьезных, по сравнению с собаками отечественных линий, выглядели более эффектно и получали высокие оценки за экстерьер. Благодаря этому многие охотники стали стремиться приобрести щенков от чистокровных финских производителей, либо таких, в родословных которых доминировали финские производители. Это стремление охотников иметь красивых лаек финского типа может привести к поглощению кровей карело-финских лаек, в конечном итоге, замене ее финской.”

Далее уже на странице 178 автор просто категорично утверждает, разбирая методы скрещивания, что “... в Кировском очаге и некоторых других велось преимущественно поглотительное скрещивание, при котором карело-финская лайка исчезла и заменилась финской лайкой.”

Кажется ясней и не скажешь, а ведь Кировский питомник ВНИИОЗа влияет своей работой на весь Волго-Вятский регион, к мнению ВНИИОЗа прислушиваются не только охотники, но и селекционеры, кроме того племенной материал питомника получил широкое распространение не только в регионе, но и послужил отправным материалом для Пермского, Горьковского, Свердловского и других кинологических центров Европейской части РСФСР. Взяв пример с ВНИИОЗа, многие охотники любыми путями постарались приобрести чистокровных шпицов непосредственно из Финляндии.

Пермский кинологический центр, много сделавший в разведении лаек всех пород, начал свою работу с породой “карело-финских лаек” в 1973 году, завезя собак, в своей основе, из г.Москвы линии Бодрого-Налле СФ 3998/62 ЛООиР. Не имея достаточного маточного поголовья, да и с целью расширения генофонда, воспользовался близостью расположения питомника ВНИИОЗ и завез из него большое количество собак “породы”, полученных от финских производителей, и тем самым стал разводить собак именно этой породы. Сейчас г.Пермь имеет около 40 собак породы, полностью отвечающих требованиям финского шпица с кровностью по нему более 75%, как утверждает эксперт-кинолог Всесоюзной категории по породам лаек Четверик В.И. (г.Пермь).

Аналогичная ситуация сложилась и в Свердловском кинологическом центре по утверждению эксперта-кинолога по породам лаек, ответственного за племенную работу с породами лаек в Свердловском ООиР Белоглазова С.М. Он пишет, что “...Занимаясь разведением породы “карело-финских лаек” с 1977 года, хочу отметить, что в “породе”, которая основана на базе собак питомника ВНИИОЗ, в поколениях предков, начиная с первой генерации, превалируют финские шпицы, изредка проглядываясь в четвертом поколении кровями московских собак, также несущих в себе крови финских шпицов.” Порода пока в области немногочисленна и насчитывает не более 25 особей, в основном, в г.Свердловске.

Калининский центр разведения породы слагался под воздействием только московских и ленинградских собак в своей изначальной стадии. Но под воздействием использования завозимых из Финляндии финских шпицов и работы с ними, как утверждают эксперт-кинолог Всесоюзной категории Голубев А.В., эксперт-кинолог по породам лаек Рудаков А.С. (руководитель племенной работы с породой Калининского ООиР), эксперт-кинолог Первой категории по породам лаек Зайцев В.В. (председатель секции лаек Калининского ООиР) в своем заявлении в кинологическую секцию при Центральном правлении Росохотрыболовсоюза “О судьбе карело-финской лайки” и констатируют, что в Калининградской области лаек с кровностью по финскому шпицу менее 50 % не существует, все поголовье имеет кровность по финским шпицам от 75 до 85%, а в отдельных случаях и выше. Они предлагают в целях упорядочения дальнейшей племенной работы целесообразным именовать породу уже ФИНСКАЯ ЛАЙКА, что подтвердит ее фактическое происхождение.

Более категоричное решение принял Ярославский кинологический Совет при Ярославском ООиР и Ярославской госохотинспекции, возглавляемый экспертом-кинологом Всесоюзной категории по породам лаек Трофимовым В.А. (секретарь Совета эксперт-кинолог Первой категории Бакунин А.А., председатель секции лаек при Ярославском ООиР), на своем заседании 14 декабря 1983 года: “В отсутствии каких-либо руководящих документов со стороны Всесоюзного кинологического Совета Главприроды МСХ СССР племенная работа с породой карело-финских лаек в Ярославской области велась как с единой породой. С конца 70-х начала 80-х годов началось поглотительное скрещивание на собак породы “финская лайка”. Учитывая то, что в породе собак под названием “карело-финская лайка” (при переводе на русский язык ввозимым из-за границы финским шпицам и их прямым потомкам присваивалось название “карело-финская лайка”) в настоящее время преобладают или доминируют крови финских шпицов и все возрастающее влияние финских лаек на дальнейшее породообразование этих собак, Кинологический Совет считает целесообразным решить вопрос о принятии единого международного стандарта ФИНСКОЙ ЛАЙКИ и практического его применения в работе и экспертизе собак этой породы.”

Характерно, что в каталогах Ярославских областных выставок в заголовке пород числятся “Финские и карело-финские лайки”. В племенной работе используются финские шпицы - производители: Альо-Кипи Ермолаева А.Н., Вьюн Мамакина А.Н., ч.Кинг Отрывина В.А., Тим Фролова В.Ф., Юрай Баранникова А.А., Уккос-Арре Отрывина В.А., а также московский производитель Альо-Пени Колесникова Р.А. и ленинградский производитель Уркки Шилова А.С. и производители питомника ВНИИОЗ Урс и Сити. Всего на 1 января 1984 года в данном очаге не более 30 особей.

Горьковский очаг разведения “породы” сложился в своей основе на базе московских собак и на сегодня насчитывает зарегистрированными и вошедшими в каталог-список 1982 года - 57 собак. В этот каталог занесены собаки (43), происходящие в первой генерации от чистокровных финских шпицов, в том числе: от Виста Якимовского И.В. - 15, от Сура Теплищева - 6, от Сура Гагарина - 7, от Геля Кашникова - 5, от Гаро Смирнова - 3, от Урко пит-ка ВНИИОЗ - 4 и от Капу пит-ка ВНИИОЗ - 3. Каталог имеет отдельный раздел “ФИНСКАЯ ЛАЙКА”, в который вклбчены финские лайки, используемые в настоящее время в племенной работе в “породе”, утверждая тем самым направление племенной работы. Коментарии, как говорят, излишни. При анализе поголовья процент кровности по финским шпицам в целом по горьковскому центру составляет более75%.

Совершенно противоположную позицию о послевоенном породообразовании и ее названии в настоящем сложившемся моменте в общем по стране, в результате поголовного поглотительного скрещивания на ФИНСКИХ ШПИЦОВ, заняли канд. биол. наук, эксперт-кинолог Всесоюзной категории Гибет Л.А. и ее муж докт. биол. наук, эксперт-кинолог Второй категории Никифоров Л.П., ратуя за разведение “карело-финских лаек”, которых в природе уже не существует более полутора десятков лет, благодаря неконтролируемому завозу из Финляндии финских шпицов и их повсеместного широкого использования в племенной работе.

Ранее, еще 27 февраля 1972 года Л.А.Гибет, после проведенных тесных инбридных вязок принадлежащего ей Ристинокки 1025/лкф с сестрами Лахти 1026/лкф, Айно 1019/лкф (трижды), Нюмой Иорданского с инбридингом на финского шпица Бодрого-Налле СФ 3998/62 ЛООиР, и других аналогичных вязок, обратилась в Главприроду МСХ СССР с обстоятельным письмом о необходимости переименования названия породы уже в “ФИНСКУЮ ЛАЙКУ”, обосновывая это проведенной селекционной работой с породой. Но став куратором породы “карело-финская лайка” во Всероссийской родословно-племенной книге охотничьих собак (ВРКОС), с ней произошла непонятная метаморфоза. Не понятно из престижных ли или иных соображений, но, действуя вопреки какой-либо логике, свои практические дела она ведет в противоположном направлении даже на личных собаках или лучших собаках “породы”. Так принадлежащую ей же суку, несущую 60% крови финского шпица, вяжет с финским шпицом, получая щенков уже с 80% кровности по финским шпицам (вязка Ринты с Альо-Пени 1175/лкф); Оксу Пономарева Н.К., несущую 80% крови финского шпица, вяжет с тем же Альо-Пени 1175/лкф, получая при этом щенков с 90% кровности по финским шпицам. Таких примеров можно привести бесчисленное множество.

Положение о ВРКОС, утвержденное приказом № 107 от 14.05.62 года по Главохоте при СМ РСФСР, предусматривает, как неприложный закон, что при записи в нее требуется четыре полных поколения предков, принадлежность которых к данной породе доказуема. Обходя это обязательное условие, Л.А.Гибет не только осуществляет запись собак смешанного происхождения, но и записывает в раздел “карело-финских лаек” чистокровных финских шпицов, присваивая им официальные номера породы “карело-финских лаек”. Только в V и VI тома книги уже записано 20 собак чистокровных финских шпицов. Мало того, в подраздел породы, где регистрируются предки записанных собак, включено еще 76 чистокровных финских шпицов. Как это характеризовать, как направление в дальнейшей племенной работе? Надо принять во внимание, что книга каждого тома издается в количестве 6000 экземпляров, ею пользуются не только в Советском Союзе, но и за рубежом.

Правилами племенной работы с породами охотничьих собак в СССР, утвержденных приказами Главприроды МСХ СССР за № 20 от 18.05.81 года и № 16 от 29.09.72 года параграфом 11 устанавливается, что в племенном использовании в охотничьем собаководстве допускается только чистопородное (внутрипородное) разведение и никаких ссылок на призводство межпородного скрещивания не оговаривается. Это положение в данной ситуации игнорировалось, что и привело к той неразберихе создавшейся в “породе”.

В 1979 году Всесоюзный кинологический Совет при Главприроде МСХ СССР поручил Никифорову Л.П. осуществить перевод стандарта на финского шпица, для последующего утверждения и использования в СССР. Но, вместо этого, в связи с очередным пересмотром всех стандартов на породы охотничьих собак, Л.П.Никифоров и Л.А.Гибет представляют новый стандарт на “карело-финскую лайку”, привнеся в него все требования стандарта на “ФИНСКОГО ШПИЦА”: по росту, шерстному покрову, окрасу, и даже манере держать хвост, и т.п. В отличие пород оставляют в преамбуле породообразования “...на базе карельских и олонецких лаек”, которые уже после Отечественной войны не могли участвовать в силу их полного отсутствия. И, вдобавок вносят фразу, что “...Карело-финская лайка близка по экстерьеру к финской лайке, но существенно отличается от нее по своим рабочим качествам: финская лайка специализируется в работе по боровой дичи, тогда как карело-финская лайка проявляет способности к работе по многим видам охотничьих зверей и птиц, подобно другим охотничьим лайкам СССР.”

Поистине бумага все стерпит, а не сведующий примет и за истину. Во-первых, в описании рабочих качеств “ФИНСКОГО ШПИЦА”, в переводе с книги о нем “СУОМЕНПУСТУКОРВА-КАНСАЛЛИСКОЙРАМЕ” автора Хейкии Сарпаранта (Финляндия, 1981 год) прямо без обиняков, недвусмысленно пишется: “Веками красный финский шпиц использовался на пушной охоте (белка, ласка, куница, выдра, норка) и не утратил этих способностей до настоящего времени. Тонким чутьем собака находит след, ход в нору и облаивает, показывая их охотнику. Она может выгнать добычу под выстрел или задавить зверька. Многие финские шпицы проявляют большой интерес к лосю, не смотря на то, что они прирожденные “птичьи” собаки. Надо признать, что лишь немногие становятся хорошими лосятниками. Универсальность финского шпица, как охотничьей собаки, проявляется и в охоте на водоплавающую дичь.”

Во-вторых, сами авторы нового стандарта, не могут не знать, что чистокровные финские шпицы, привезенные из Финляндии, владельцев Пермского, Калининского, Ярославского обществ охотников и рыболовов на протяжении последних десяти лет становились победителями не только областных состязаний по белке, но и победителями Всероссийских и Всесоюзных состязаний лаек по пушному зверю, организуемых Росохотрыболовсоюзом и Главприродой МСХ СССР.

В-третьих, автор стандарта, являясь куратором породы “карело-финская лайка” в ВРКОСе, записала более 20 чистокровных финских шпицов в эту почетную племенную книгу с дипломами I, II и III степени по белке и с дипломами II и III степени по утке, полученных на испытаниях и состязаниях разного ранга, организуемых областными обществами РСФСР. Вот уж, правда, говорится, - “правая рука не знает, что делает левая”.

20 января 1982 года на заседании Совета Всероссийской родословно-племенной книги охотничьих собак (ВРКОС) встает правомерный вопрос, а как быть дальше с записью “карело-финских лаек” и “финских шпицов” с родословной, выданной в Финляндии, в книгу в один и тот же раздел - “Карело-финская лайка”, ведь нельзя же сваливать в один котел две породы, несмотря на то, что порода “финский шпиц” пока не обрела официального стандарта в СССР, но имеет международное признание. На этот, казалось бы ясный вопрос, Главприрода МСХ СССР письмом за № 232-10/910 от 17.03.82 года (подготовленным Л.А.Гибет) ответила не по-существу. Отстаивая позицию о вводном скрещивании, читаем: “...вводное скрещивание является одним из приемов селекционной работы по принятой международной классификации. Основанием для применения вводного скрещивания может быть решение, принятое организацией или лицами, ответственными за разведение каждой породы.” И далее: “...Помеси, получаемые при вводном скрещивании двух заводских пород и отвечающие определенным требованиям, могут быть отнесены как к улучшаемому типу, так и к улучшающему типу и используются как чистопородные животные. Следовательно, при вводном скрещивании карело-финских лаек с идентичными финскими “птичьими” собаками получаются племенные собаки, которых следует использовать, как чистопородных животных основной породы.”

После такой абракадабры, совершенно неприемлемой к действительному состоянию с “породой” карело-финских лаек, в силу всего выше изложенного о породообразовании на существующий момент, Московское общество охотников и рыболовов пригласило доктора биол. наук Демина А.Ю. на лекцию о генетике собак для всех экспертов-кинологов общества и руководителей племенной работы.

Ю.С.Демин дал ясно понять, что в селекции, когда оказываются недостаточными ресурсы генофонда породы для поддержания ее на уровне стандарта, применяют скрещивание с другими сходными породами. Но ведется строгий отбор на соответствие пускаемых в скрещивание животных тем задачам, которые предполагается решить в результате вводного скрещивания. Гибридные суки на протяжении нескольких поколений вяжутся с кобелями улучшаемой породы. После 4-5 этапа вводного скрещивания (соответственно 6,25% или 3,125% крови улучшающей породы) потомков от скрещиваний таких собак принято считать чистопородными. Гибридные собаки, получаемые на промежуточных этапах скрещивания могут быть использованы, как обычные пользовательные собаки без включения их в племенную работу.

Ю.С.Демин охарактеризовал работу с породой карело-финских лаек как поглотительное скрещивание на породу “ФИНСКИЙ ШПИЦ”, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Единственным, кто возражал о такой постановке вопроса, была канд. биол. наук Л.А.Гибет, сказав громогласно, что Ю.С.Демин неправ.

Идеальные условия проведения вводного скрещивания никогда при селекции породы не выполнялись (вся работа велась только на поглотительное скрещивание на финских шпицов), да они и не могли быть выполнены по ряду причин:

во-первых, уже в исходном материале использовались финские лайки;

во-вторых, в виду малочисленности породы в своем изначальном становлении после Великой отечественной войны;

в-третьих, в силу ограниченности генофонда породы и становления ее в основном на собаках неизвестного происхождения;

в-четвертых, желание побыстрей улучшить экстерьер породы с ужесточающимися требованиями стандарта;

в-пятых, не во всех случаях хватало компетентности кинологов и руководителей племенной работы и правил селекции;

в-шестых, бесплановый, неконтролируемый завоз финских шпицов в СССР, продолжающийся до сих пор и экспертиза их на общем ринге с самого начала.

Рабочие качества финских шпицов, как видно из приведенных выше данных, не только не отличаются от карело-финских начального этапа разведения, но и стоят на очень высоком уровне, так что ставить это под сомнение, значит просто показать свою некомпетентность или специально закрывать глаза на известные факты.

В связи с тем, что породой принято считать группу животных значительной численности, отличающихся присущими только им наследственно закрепленными экстерьерными и продуктивными особенностями, созданную в определенных исторических природно-экономических условиях методами направленной селекции, мы считаем, что карело-финских и финских лаек можно считать единой породой.

Отдавая приоритет в становлении породы кинологам Финляндии, начавшим селекцию с ней еще в 1892 году и добившимся ощутимых результатов и принимая во внимание решение по этому вопросу кинологической секции при Центральном правлении Росохотрыболовсоюза от 24.03.84 года, организации на учете которой находятся почти все лайки этой породы в СССР и занимающейся ее разведением, предлагаю именовать дальнейшем единую породу - “ФИНСКАЯ ЛАЙКА”.

В связи с тем, что утвержденный приказом № 9 от 24.03.81 года стандарт уже вместил в себя все требования стандарта на ФИНСКУЮ ЛАЙКУ с пока еще более широким диапазоном требований экстерьера, изменить только преамбулу к стандарту в следующем варианте:

“Самая мелкая из пород охотничьих лаек, имеющая широкое распространение в Скандинавских странах (Финляндия, Швеция, Норвегия) и Советском Союзе. Образовалась на базе собак местных аборигенных отродий финно-угорских племен старой России и собак Скандинавских стран. Культурное разведение начато в Финляндии с 1892 года, с введением стандарта на породу, с последующей перестендартизацией в 1925 и 1946 годах. В Советском Союзе временный стандарт на породу утвержден впервые в 1939 году. После Великой отечественной войны популяция породы была подорвана и ее восстановление осуществлялось за счет использования завозимых из Финляндии и Швеции производителей этой породы и поглотительного скрещивания на них.

В настоящее время в СССР в целом ряде кинологических центров имеется достаточно обширное поголовье собак этой породы.”

Считаю необходимым выразить свое мнение о родоначальниках линий в породе в Советском Союзе:

1.Линия Джима Моляревского Н.А., в которую вошли:

Марс Арбузова А.А.

Уран Остинского А.Я.

Волчек Бурдукова М.П.

Мишка Смолова В.А.

2.Линия ч.Финика 1011/лкф Московского ООиР, в которую вошли:

Дик 1023/лкф Бокова В.В.

Укки 1003/лкф Кудряшова В.С.

Ребо 1005/лкф Громова С.Н.

Соболь 1010/лкф Московского ООиР

Арви 1035/лкф

3.Линия Бодрого-Налле СФ 3998/62 Ленинградского ООиР, в которую вошли:

Ристинокка 1025/лкф Никифорова Л.П.

Корпи 1017/лкф Смелова

Тайфун Иванова Н.П.

Най Иванова Н.П.

Укки 1034/лкф Коновалова А.В.

4.Линия Капу 6523/69 питомника ВНИИОЗ, в которую вошли:

Сур 1121/лкф Рубушкова Б.А.

Сапу пит-ка ВНИИОЗ

Сукси пит-ка ВНИИОЗ

Саду Кондратовича К.И.

5.Линия Уркки СФ 101188/74 Шилова А.С., в которую вошли:

Урхо Викторова Г.Б.

Югар Смирнова С.В.

Рыжик Сверчкова Ю.М.

Хорошо формируются линии: Уккос-Арре Отрывина В.А., Укки 14908/69 пит-ка ВНИИОЗ, Альо-Пени 1175/лкф Колесникова Р.А., Финика-Пурре Фомичева В.А., всех потомков этих производителей отличает сходность по фенотипу в I и II генерации, наличие массы потомков и их хорошие рабочие качества, передающиеся по наследству.

Вполне вероятно, что в настоящее время в ряде кинологических центров, занимающихся разведением этой породы, уже создались условия становления и других линий, особенно в Пермском кинологическом центре, а также в Горьковском.

Время покажет, какие еще линии будут образовываться, но уже сейчас назрел вопрос о единой судьбе породы ФИНСКИХ ЛАЕК (вести которую раздельно невозможно, да и нецелесообразно), имеющих совершенно одинаковый экстерьер и полностью идентичные рабочие качества. Эти породы имеют единый корень породообразования.

Правильны ли мои обоснования и предлагаемое решение назревшего вопроса о судьбе самой маленькой, удобной для городского охотника лайки? Возник у меня этот вопрос в связи с тенденциозной статьей Л.А.Гибет, опубликованной в № 3 журнала “Охота и охотничье хозяйство” за 1984 год.

С уважением!

Член Президиума Всесоюзного кинологического Совета Главприроды МСХ СССР,

эксперт-кинолог Всесоюзной категории

Подпись В.В.Григорьев

1984-1985гг.