Сохранить культуру охоты с лайкой. Говоря об уникальности, неповторимости отечественных пород лаек, мы не осознаем значение слова "уникальный". Слово заучено, повторяется и воспринимается просто как звук. Между тем, следовало бы призадуматься над этим. Нет во всем мире такой породы собак или примитивных групп с таким набором ценнейших рабочих качеств, с приспособленностью к суровым условиям жизни, собаки-партнера при длительном одиночестве таежных охотников. С первозданного состояния лайка не меняла своего применения. Она была и пока остается охотничьей. Более того, с ней на протяжении тысячелетий охотились на одни и те же виды животных и птиц, чего нельзя сказать о других породах собак. У многих пород на разных периодах менялась специализация, многие породы меняли географическое место распространения, только лайки всегда оставались охотничьей собакой таежной зоны Евроазиатского континента. Заводская лайка прошла до наших дней эволюционный путь, который условно можно разделить на 4 периода. Первый период: с доисторических времен вплоть до конца XIX века она была спутницей малых народностей жителей таежной зоны российского Севера. Второй период: с начала XX века аборигенные отродья лаек привлекают внимание городских охотников, начинается ввоз лаек в города Сибири, Урала, Центральную Россию. С начала века начинается культурное, заводское разведение некоторых отродий лаек в кинологических центрах, разрабатываются правила испытаний. У русского населения северных окраин России лайка давно становится надежным помощником на промысле пушнины и зверя. В начале века на лайку как на орудие промысла пушнины государственные органы возлагают большие надежды. Организуются первые питомники в системе ЗаготЖивСоюзов, обследования лаек "в местах их коренного обитания", проводятся выставки охотничьих собак с привлечением лаек из глубинок (назначались специальные призы). Третий период: 1947 год. Принятие стандартов на отечественные породы лаек по имеющемуся поголовью собак в кинологических центрах. Бурный рост поголовья лаек, распространение лайки в более южные районы России и за рубеж. Бонитировочная оценка племенной ценности лайки. Переориентация промысловой лайки в спортивно-охотничью. Четвертый период: полная утрата связи заводских лаек с промысловыми районами (развал ГосПромХозов). Невостребованность (с перестроечным временем) лаек пушного направления. Разведение лаек "зверового" направления для шоу-состязаний на подсадных видах (медведь, кабан, барсук). Разберем вкратце применение лайки охотниками в каждом из периодов. У всех таежных жителей российских окраин были свои отродья лаек. Лесные жители вели так называемый присваивающий образ хозяйствования (т.е. что поймал - съел, что нашел - съел). Лайка находилась постоянно рядом, и это обстоятельство способствовало выработке у нее коммуникабельности и постоянной готовности сотрудничать с человеком. Поэтому лайка понятлива, сообразительна, она тонко улавливает настроение хозяина (в понимании лайки-вожака). Для простоты и доступности ниже будем рассматривать одну отечественную породу лаек - западносибирскую. Что могли добывать с лайкой угры? (Угры - народности манси (вогулы), населяющие Урал и народности ханты (остяки), населяющие бассейн среднего течения Оби - обе народности очень близки по культуре, языку и обычаям. Этнографы называют их уграми.) Вот птицы и звери, населяющие таежные зоны Урала и Западной Сибири: лось, северный олень, медведь, росомаха, выдра, соболь (куница), норка, белка, летяга, норный зверек (колонок, горностай, ласка), глухарь, тетерев, рябчик, куропатка, гусь, утка, заяц. Основу материального благополучия аборигена тайги бесспорно составляла пушнина: соболь, белка. Меха с древних времен имели спрос и потоком шли в Византию и Европейские государства. Для личного потребления в пищу с лайкой вероятнее всего добывался лось, глухарь. Северный олень полайку не выдерживает, так же как и тетерев, рябчик, куропатка и заяц. Можно предположить, что лайку могли использовать для ловли линной водоплавающей птицы (утка, гусь). Вопрос о том, добывали или нет медведя аборигены севера с применением лайки, скорее, должен иметь ответ отрицательный. В пользу сказанного говорят следующие доводы: у угров считается, что люди произошли от медведя, медведь в представлении угров наделен разумом, он очень почитаем ими, известны описания этнографов, как манси и ханты в случае "вынужденного" убиения медведя устраивали ритуал "задабривания духов" за допущенную "оплошность". Праздник задабривания духов продолжался много дней с участием жителей всех ближайших паулов (поселений). Повод для исполнения такого ритуала случался крайне редко. В пользу вышесказанного говорит и то, что у северных народностей никогда не было огнестрельного оружия, оно появилось у них совершенно недавно и, надо сказать, весьма невысокого качества. Но лайка, многие тысячелетия находясь в тайге, где встреча с медведем не редкость, а скорее норма, была, без сомнения, знакома с таким зверем. В неурожайные годы лайка, видимо, защищала жилище хозяина от голодных хищников, а при промысле пушнины могли быть случаи столкновения охотника со зверем, и помощь лайки была очень кстати. Это положительное качество в ведении лаек аборигены тайги, конечно, поддерживали, т.е. предпочитали оставлять потомство от смелых и отважных собак, не трусивших медведя. Итак, можно предположить, что в местах коренного обитания лайки вплоть до XX века предпочтение отдавалось: 1. Соболятницам 2. Лосятницам 3. Бельчатницам 4. Мелочницам (лайка, облаивающая все подряд, - но универсализм усредняет результат работы, лайка не может показать яркую самозабвенную работу по какому-либо виду). К концу XIX века аборигенные отродья лаек стали обычной собакой северного русского населения у полупромысловиков. К началу XX века стали обзаводиться лайками городские охотники. Этот период для лайки условно назовем вторым. В средней полосе России в Сибири стали появляться питомники. Владельцы их отдавали предпочтение лайкам зверового направления. Питомники Ширинского-Шихматова; Нарышкина; Маламы; Лялина; Дмитриевой-Сулимы. Очень популярна была у русского населения охота на лося с лайкой на Урале. Лосятницы очень ценились. Русское население европейского севера использовало лаек для обнаружения медвежьих берлог, которые очень дорого продавались богатым охотникам двух столиц (Москва, Санкт-Петербург). В начале XX века во многих городах Урала, Сибири лайка у охотников была не редкостью. По осени в городах (в частности Екатеринбурге) сбивались охотничьи ватаги и отправлялись на промысел, кто по железной дороге, кто на конных подводах, в северные районы на промысел пушного зверя (в основном на белку, т.к. численность соболя и куницы к этим годам была сильно подорвана). С приходом в Россию Советской власти на промысловое собаководство возлагались большие задачи в заготовке "мягкого золота". Продажа пушнины на международных аукционах имела большое значение в экономике страны. Со страниц всех охотничьих изданий звучал призыв к сохранению лайки, "кормилицы и поилицы" северного населения. Она действительно была кормилицей, т.к. пушнина в те годы очень ценилась. В послереволюционные годы более востребована стала лайка-бельчатница, ввиду катастрофического уменьшения поголовья соболя (куницы), лося и запрета охоты на эти виды. Интерес к бельчатницам, мелочницам сохранялся до послевоенных лет. К послевоенным годам стали организовываться и крепнуть промхозы. Стала увеличиваться и расширяться популяция соболя. Восстановилось до разумного предела поголовье лося, он стал даже обычным зверем лесостепной и лесотундровой зоны. Но культура охоты, приемы охоты на сохатого с лайкой практически были потеряны. Стала популярна "охота" с тракторов на кормушках и солонцах. Простые охотники, не имеющие возможности приобрести отдельную лицензию, охотились бригадами загоном на номера. Смешно и печально в классическом стиле с лайкой лося добывали браконьеры, особенно жители сельских местностей и таежной зоны. В послевоенные годы было много сделано по развитию заводского лайководства. В 1947 году были приняты стандарты на лаек по географическому принципу. Это было начало третьего периода. К этим годам были разработаны правила испытаний почти по всем основным видам охоты с лайкой. За основу правил испытаний были взяты правила испытаний легавых собак со стобалльной системой оценки. Для испытания лаек по белке и птице эта система позволяла приблизительно выявить за отведенный час времени ее рабочий досуг. Но для испытаний таких редких и трудно добываемых зверей, как соболь, лось, кабан времени, предусмотренного этой системой испытаний, оказалось мало. Абсолютно непрофессионально были написаны правила испытаний по лосю. Но это тема отдельного разговора. И так после принятия стандартов начался бурный рост заводских пород лаек, особенно западносибирской. Растет количество проводимых выставок, испытаний. Как грибы после благодатного дождя, растут всевозможные чемпионы. С этого момента заводское лайководство стало принимать выраженный спортивный характер. С принятием бонитировочной оценки критерием, определяющим племенную ценность лайки, становятся баллы, набранные ей, а не количество добытых белок, соболей, лосей, глухарей и т.д. Все дипломы на так называемые "вольные" виды (исключая лишь утку) дают равные баллы, т.е. диплом по белке, заработанный в парковой зоне, приравнивается диплому по соболю, диплом по тетереву приравнивается диплому по лосю и т.д., разница заложена лишь в степенях диплома. Теперь сделаем небольшой исторический экскурс и посмотрим, как ценились лайки в 20-40-е годы прошлого века в зависимости от способностей и специализации по разным видам. Для этого используем труды Г.И. Демидова, сотрудника Уральской научно-исследовательской станции. Рукопись "Состояние промыслового собаководства в Свердловской, Молотовской, Омской области и меры к его улучшению" 1940 г. Из трудов видим, что среднегодовая добыча промышленника с лайкой по Таборинскому району (приводим среднюю цифру) - белка - 150, соболь - 2, лось - 2, глухарь - 10, медведь - 1. В среднем до 200 штук рябчиков добывалось на каждого охотника, но без применения лайки. Нет в трудах Г.И. Демидова сведения о добыче тетерева, норного зверька, утки. Из имеющихся данных мы можем сделать вывод, что на первое место по значимости для промысловой охоты выдвигались лайки: 1. Бельчатница 2. Лосятница 3. Соболятница (куничница) 4. Глухарятница. Цены на них могли (при особо выдающихся качествах) даже приравниваться стоимости 2-3 коров, но продажа лаек тогда была явлением крайне редким, особенно взрослых. Заметим и то, что Таборинский район не являлся чисто промысловым районом, а статистика охватывает охотников с лайкой - полупромысловиков, т.е. тех, чей семейный бюджет складывался не только из результатов охоты, но и из разведения сельскохозяйственных животных, огородничества. Для полноты и объективности выявления приоритетов при охоте с лайкой на Урале в начале XX века обратимся к трудам уральского лайковеда Ф.Ф. Крестникова. В начале 1927 г. в журнале "Уральский охотник" он писал: "Бельчатница стоит 15-50 рублей, а если идет на куницу 100 рублей, выдающаяся куничница - 300 рублей, лосятница стоит 200 - 300 рублей, особо выдающаяся 500 - 1000 рублей. Тогда же 2-х ствольное ружье стоило 200 - 300 рублей. Ружье классного мастера 600 - 1500 рублей, а щенок в союзе охотников 10 - 20 рублей." Еще возьмем для рассмотрения вопроса, на кого больше охотились с лайкой в начале XX века, труды Ю.А. Ливеровского. Ю.А. Ливеровский в 1925-27 годах периодически работал в экспедициях по исследованию охотничьего промысла в северных районах Европейской России (Верхне-Вычегодский и Печорский районы). В книге "Лайки и охота с ними", издававшейся в 1927-31 гг., Ю.А. Ливеровский писал: "Объект основной охоты печорцев и вычегодцев - белка. Другие мелкие звери - соболь, куница, норка, выдра, горностай, а из более крупных млекопитающих - рысь, росомаха, лось и медведь - добываются попутно. (Я упоминаю только зверей и птиц, в промысле которых то или иное участие может принимать лайка)". Приведем из книги еще такие данные: "Средняя дневная добыча печорского промышленника 2-3 белки, хорошая - 5 и выдающаяся 8 белок...". Далее: "Отношение числа добытых белок со средней и хорошей собакой при равных условиях определяется приблизительно как 1:4". И еще одна цитата: "Реальная денежная стоимость выдающейся бельчатницы может даже иногда приблизиться к стоимости соболевой собаки, вообще наиболее дорогой на севере". Ю.А Ливеровский отмечает в книге, что охота на медведя с лайкой непритягательна для промышленника в виду отсутствия материальной выгоды, а также отсутствия лаек способных оказать помощь в этой охоте. Автор отмечает, что есть много деревень, где все население всю жизнь занимались промыслом, но ни разу даже не видели медведя на охоте. Итак, суммируя выводы трех специалистов по промыслу с лайкой, приходим к выводу, что наиболее ценились лайки, специализирующиеся по соболю (кунице), лосю, белке. Еще раз оговоримся, что анализ проводился в довоенные годы прошлого века, когда лайка была промысловой собакой. От рассмотрения цен на лаек в довоенные годы, где лайка имела только промысловое значение, а ценность ее характеризовала тем, на кого она больше применялась при охоте, вернемся вновь к послевоенным годам. К этому времени крупные города и питомники стали центрами разведения лаек, а жители северных окраин, охотники госпромхозов (государственных промышленных хозяйств) становятся основными потребителями заводской лайки. Были востребованы выносливые лайки, способные принести пользу в жестких, тяжелых условиях промысла. Бесспорно, ценились лайки коммуникабельные в таежной жизни и способные хорошо работать по соболю и другим куньим. Цены на пушнину были стабильны, пушнина имела устойчивый спрос на внутреннем рынке и заготовлялась на экспорт. Одновременно в городах росла численность дипломированных лаек. Для многих заводчиков в городах реализация щенков стала более привлекательным занятием, чем охота в лесу. Этот момент в истории лаек отечественных пород, пожалуй, является отправной точкой исчисления ухудшения рабочего досуга. Конечно, были и положительные сдвиги в породах, как то: увеличение поголовья, расширение границ разведения лаек, но негативное явно превалировало над позитивным. Начался бурный рост дипломированных лаек и по таким видам, с которыми предки лаек вообще не были знакомы. Отметим, что по некоторым видам охот лайка пришлась, что называется, - лучше некуда. Такой, например, как охота на кабана. В этом виде нашли отражение: ярко выраженная охотничья страсть, здоровый инстинкт самосохранения, безудержная отвага, отличная ориентация на местности, высокая физическая выносливость. Наряду с практической охотой, стали испытывать лаек по подсадному кабану, по утке, оленю, фазану, тетереву. Все норные зверьки стали каждый отдельным видом. Все это делалось, чтобы собаку представить супер-универсальной. При этом забывалось, что хотя лайка универсальна как порода (из породы лаек можно вырастить выдающуюся соболятницу, бельчатницу, лосятницу, утятницу), но каждая особь не может по всем перечисленным видам быть выдающейся. Универсализм лайки усредняет ее показатели. Только при узкой специализации можно достигнуть мастерства, т.е. диплома I степени. Стала теряться культура охоты с лайкой. Лайка, получив дипломы по оленю и фазану, допустим, в Ставрополье, на Всероссийской выставке может стать идеалом породы, набрав высшие баллы. Набор больших баллов стал основой племенной работы городских лаечников. Бесспорно, в животноводстве бонитировочная оценка более точно определяет ценность той или другой особи, но это лишь при одинаковых условиях содержания: объективной беспристрастной оценке. Но собаководство - такая отрасль животноводства, где за каждой собакой стоит отдельный владелец, и поэтому высокие баллы, дипломы, оценки чаще отражают не ценность лайки, а "труд" и честолюбивое стремление владельца любым образом получить высокую оценку, высокий диплом. С точки зрения серьезного охотника, особенно охотящегося с лайкой в таежной зоне, т.е. в местах коренного обитания лайки, величайшей ошибкой было приравнивание диплома по белке к диплому по соболю, равно как приравнивание диплома по боровой дичи к диплому по лосю. Ни один охотник в промысловых районах не будет портить лайку, обнаружив в ней склонность хорошо работать по соболю, лосю, стреляя с ней белку, а тем более тетерева. Тетерев, как только взматереет молодняк, не выдерживает полайку, и можно целый день потерять с лайкой, перегоняющей табун косачей по кедрачу. Охотнику это экономически не выгодно и он всячески старается подавить поползновения лайки подлаивать косачей. Если же охотник, в зависимости от охотничьих угодий и личного опыта, имеет возможность добывать лося, он, обнаружив склонности лайки к работе по этому зверю, будет всячески их поощрять. Если же в силу каких-то обстоятельств ему лосятница не нужна, она всегда будет востребована другими охотниками. Мнение о том, что из любой лайки можно сделать лосятницу, нужно признать крайне ошибочным. Хорошие лосятницы редки, и это качество чаще наследуемо. Старые охотники говорили: "...на белку охотится кто хочет, а на лося кто может...". Наверно, редки случаи в истории, когда какая-либо порода испытала на себе такое кардинальное изменение условий жизни, как лайка. Из полудикого существования, будучи постоянной спутницей таежного следопыта, она за короткий срок оказалась пленницей балконов, гаражей, сараев. В прежней жизни лайка северных народностей большую часть года сопровождала хозяина и не знала поводков. Рядом с охотником у нее выработалась сообразительность, постоянная готовность сотрудничать с вожаком (т.е. охотником). Поэтому лайка работает не "когда хочу", а "когда надо", и не "сколько могу", а "сколько надо". Теперь лайка в городе постоянно испытывает дефицит общения с хозяином, с членами семьи. Перестройка и наступившие с ней новации еще больше ухудшили ее положение. Отсутствие спроса на меха, дороговизна транспортных услуг вынудили многих любителей лаек отказаться от поездок в северные области России. Прокорм лайки для многих людей стал неразрешимой проблемой. Между тем, мы стали свидетелями того, как наши улицы наводнились мастиффами, стаффордами, хаски и шпицами. Для прокорма этих собак, оказывается, есть хорошие заморские корма, для транспортировки - иномарки, а для выставок отводят лучшие спортивные комплексы и павильоны. Наши ценнейшие породы охотничьих собак, являющиеся культурным наследием многих народов, для восстановления которых потребуется многие десятилетия, а то и столетия, влачат жалкое существование. Плохо владельцам, плохо собакам. Восточный философ А. Самарканди сказал: "Дерево, как бы мощны и крепки ни были его корни, можно выкорчевать за какой-нибудь час, но нужны годы, чтобы оно стало плодоносить...". Что к сказанному можно добавить? Государственные ведомства и Росохотрыболовсоюз от решения проблем охотничьего собаководства практически отмежевались. Что происходит с лайкой как с породой сейчас? Она быстро становится спортивной собакой. С каждым годом набирают значимость шоу-состязания по подсадным видам. О культуре охоты, о первоначальном назначении лайки напрочь забывается, новое пополнение лаечников (а им решать судьбу лайки как породы) ориентированы на зверовых лаек, т.е. опять состязания на подсадных видах зверей. Те же из более состоятельных владельцев лаек, кто имеет желание охотиться с лайкой (но не зная культуры охоты с ней), охотятся в лучшем случае облавным способом, в худшем стреляют с подъезда из нарезного оружия, "не отрывая зада" с сиденья. Весь смак охоты определяется значимостью зверя, его весом, быстротой и легкостью добычи, и пальбы из дорогого оружия. Виновато ли новое поколение лаечников, что им не прививается культура охоты с лайкой, что не знают романтику таежных скитаний с лайкой тет-а-тет? Кто виноват в том, что зверю практически не оставляется шанс на выживание (нарезное, скорострельное оружие, стрельба с подъезда на автомобиле, снегоходе, тракторе и т.д.). Кто должен передавать старые традиции добывать зверя в честной борьбе, бережно и с уважением относиться к гордости российских угодий - лосю, что случаи безуспешных охот не должны приводить в уныние? У новых "зверовых" охотников с лайкой охоты скоротечны: быстрый отстрел хоть каким способом, фотографирование около лося (кабана, медведя) обязательно с лайкой (роль которой в добыче зверя чаще всего сводится к абсолютному нулю). Думается, что утрата традиций культуры охоты касается всех охотничьих собак у нас, но культура охоты с лайкой теряется быстрее. В чем причины? Первая причина, видимо, в том, что лайка очень универсальная и пластичная порода, ее легко можно приспособить к охоте, ранее ей не известной. Вторая причина в том, что очень скудно описание охоты с лайкой в охотничьей литературе. Если человек с детства зачитывался об охоте с легавой по красной дичи, или на зайца с гончей, и если это воспето ценителем красоты нашей природы, красоты работы собаки, передана поэтичность охоты, конечно, это западет в душу на всю жизнь. И человек будет всегда стремиться к этим охотам. О красоте охоты с лайкой написано не много, и все это рассыпано в редких охотничьих изданиях, в охотничьих журналах преимущественно довоенного издания. А между тем, охота с лайкой очень спортивна, эмоциональна, требует огромных напряжений сил: умения ориентироваться в лесу, ночевки под открытым небом. Все, кто долгие месяцы жизни проводил на промысле с лайкой, сопряженном с трудностями и суровыми испытаниями, всегда с любовью и теплотой вспоминают о помощниках по риску и годах жизни в тайге. Охота с лайкой, бесспорно, романтична. Кто должен убедительно показать молодому поколению лаечников, что прелесть охоты с лайкой заключается не только в "застреленных" килограммах мяса, а в том как работает лайка, насколько ее участие сказалось на результативности охоты. Конечно, время перестройки отторгло большой слой населения от охоты с лайкой. Эта часть лаечников была лучшей в смысле сохранения традиций охоты с лайкой, знания правильного ведения породы. Сейчас, когда мы отметили пятидесятилетие принятия стандарта на породы отечественных лаек, закономерно бы подвести некоторую итоговую черту и задаться вопросом: • Все ли задачи, задуманные в 1947 г. при стандартизации лаек в СССР, мы решили? • Какие задачи в ведении породы возникали за полувековой период заводского разведения? • В каком направлении вести селекцию лаек сейчас? Задача, которая ставилась институтом ВНИОЗ в 1947 г. при принятии стандартов, безусловно, решена. Сейчас в России есть 4 породы отечественных лаек. Они по рабочему досугу пока удовлетворяют и таежного промысловика, и городского охотника-любителя. Но было бы непростительной ошибкой, если бы наши отечественные охотничьи лайки начали деградировать, сдавая позиции, прежде всего, в рабочем досуге. Первопричина видится нам в разрыве с промысловыми районами, разрыв с промыслом. Лайка, как уже отмечалось выше, все больше и больше переходит в разряд выставочно-спортивной породы. Мы занизили планку требований к рабочим качествам лайки. В первую очередь, в этом повинны эксперты по породам и люди ведомств, в какой-то степени ответственные за породы отечественных собак. Разбор современных печатных публикаций о лайке не оставляет сомнения в правдивости вышесказанного. В отличие от советских времен, в изданиях и публикациях о лайке сейчас дефицита нет. Пишут все, как говорится, кому не лень - лаечники, эксперты по лайкам и чиновники от охотничьего собаководства. Пишут о лайке дратхааристы, эксперты по норным собакам. Видимо, все пишущие свято верят, что они могут о лайке сказать больше, чем рядовой лаечник. Прежде чем посмотреть некоторые статьи и печатные публикации, хотелось бы напомнить написанное Н.В. Гоголем: "Ничто так не вредит вере, как это делают неумелые и яростные защитники бога". Возьмем для рассмотрения книгу "Лайки и охота с ними" (Э.И.Шерешевский, Свердловск 1965 г.) Бесспорно, книга хорошая и написана человеком, заслуживающим всяческих похвальных слов за внесенный вклад в образование пород лаек, но, как говорится: "Дьявол кроется в деталях". Есть в книге моменты, с которыми невозможно согласиться. Ссылаясь на труды уральского охотоведа Г. Демидова, автор вышеупомянутой книги пишет: "Средняя добыча охотника в зависимости от охотничьих качеств лайки резко меняется. Если взять добычу с лайкой высоких охотничьих качеств за 100%, то при промысле белки с хорошей собакой добыча падает до 55-42 процентов, а при собаке среднего качества до 30-20 процентов. В то же время добыча при промысле без собаки составляет максимально всего только около двух процентов от добычи с отличной собакой". Такое соотношение добычи белки в зависимости от качеств лайки и сравнение суточной добычи без собаки, сделанные уважаемым охотоведом, очень сомнительны. Всем, кто знаком с промыслом белки с лайкой, известно, что добывается немало зверьков "пропущенных" или не обнаруженных собакой. Существует промысел белки без собаки, "на подслух", и такая охота без собаки довольно добычлива. Можно бы эти "ошибки" не заметить, если бы уважаемый Э.И. Шерешевский не упустил добавить оговорку Г. Демидова "относительно единичных, особо искусных промышленников, преимущественно из туземцев. Почти в каждом туземном селении имеется один-два старых опытных охотника, которые умеют добыть без собаки белку, соболя, кидуса, лося почти в том же количестве, что и с собакой" - согласитесь, это оговорка существенно меняет суть сравнительного анализа. Вообще, у разных авторов, пишущих о лайке, мы часто встречаем ссылки на труды Г. Демидова. Но почти всегда оказывается, что цитаты выбраны из контекста, оговорки и пояснения не приводятся. В трудах Г. Демидова есть еще одна оговорка, которая упускается при цитировании: "промысел с применением орудий лова (ловушек) в сравнение не входит". В книге "Лайки и охота с ними" Э.И. Шершевский ссылается на материалы А.В. Гейца: "В 1961 году из числа заготовленной пушнины было добыто с лайкой: в Хатангском районе 98%, в Братском районе 96%, в Киренском районе 80%, в Тайшетском районе 72%." Этот же автор указывает, что "в период 1961-1963 г.г. в Бурятской АССР добывалось с лайкой: Баунтовский аймак - белки 92%, соболей 71%; Северо-Байкальский - 90% белки, 50% - соболей". Согласиться с приведенными цифрами значит поверить очередной байке "о развесистой клюкве". Указанные районы Восточной Сибири являются промысловыми районами с длительной и суровой зимой. Основная добыча пушнины ведется всевозможными самоловными орудиями, а промысел с лайкой очень скоротечен, и добывают пушнину с ней без сомнения в меньших количествах, чем капканами, кулемками и т.д. А что о лайке пишут более современные авторы, так или иначе связанные с лайководством или иными охотничьими собаками? Возьмем книгу В.Г. Гусева "Охота с лайкой" (Москва 1978 г.) Мы не будем проводить полный разбор книги, написанной известным специалистом по норным собакам. В книге нет ни одного нового слова о лайке. Она имеет явно компилятивный характер. Но все же личный вклад автора в лайководческую мысль есть: "Среди западно-сибирских лаек можно встретить собак со сравнительно короткомордыми, широкими в черепной части головами, унаследованными от лаек Среднего Урала, а так же длинномордых узкоголовых поджарых потомков вогульских лаек...". Да будет известно автору, что предки западносибирской лайки - это отродья лаек народностей Севера - вогулов, остяков, частично зырян. Они все имели этническое названия, т.е. лайки Среднего Урала, о которых упоминает уважаемый автор, наверное, тоже вогульские отродья, т.к. Средний Урал - это родина и земля вогулов, они и сейчас живут в Ивдельском районе. Не следовало известному специалисту по норным собакам браться за разбор столь щепетильного специфического вопроса лайковедения. Свердловский центр разведения западносибирских лаек, школа судейства, имеющая давнюю историю, и сейчас ориентированы на разведение лаек с вытянутой формой головы, за что получают нередко критические замечания от экспертов других школ. Печатные труды В.Г. Гусева можно прочитать в "Вестнике охотничьего собаководства" №2 (1993 г., Москва). Здесь автор путает народности: эвенков с эвенами. Эвенки - тунгусы. Эвены - ламуты. Их разделяют огромные просторы, у них совершенно разные культуры, природные условия, быт и самосознание как этноса. А впрочем, для кинологов, живущих ближе к московской кольцевой - все малые народности Севера, живущие за Уралом - это анекдотичные чукчи. Путают уважаемые эксперты вогулов с вотяками, а остяка - ханта представляют разными народностями. Конечно, это глубокое неуважение к нашим малым народностям, давшим нам свои замечательные отродья лаек. В.Г. Гусев пишет далее: "Ограниченность исходного материала, а порой и недостаток специальных знаний вынуждали прибегать к межпородным скрещиваниям. В результате на рингах выставки 1946 г. был представлен довольно пестрый конгломерат лаек...". В заключении статьи В.Г. Гусев пишет: "Восстановление национальных пород лаек на основе сохранившихся на местах, хотя и метизированного поголовья - вполне возможно в свете возрождения национального самосознания". Интересно, как бы хотел автор возродить эвенскую (ламутскую) лайку, разыскивая ее "метизированное поголовье" вместо берегов Камчатки в тунгусской тайге Красноярского края? Все прогрессивные эксперты считают, что абсолютная заслуга Э.И. Шершевского и института ВНИОЗ в том, что были своевременно приняты стандарты на отечественные породы лаек. Говоря словами вождя: "промедление было смерти подобно". Смешивание между отродьями лаек тогда принимало неуправляемый характер. Это, так сказать, к вопросу о "восстановлении национальных пород лаек". Теперь посмотрим, как современные ведомственные руководители, ответственные за охотничье собаководство, вносят свой "вклад" в сохранение культуры ведения пород лаек. Каталог 2001 г. "Российская выставка охотничьих лаек", посвященная памяти А.Т. Войлочникова, г. Киров. В предисловии каталога президент РФОС А.А. Улитин перечисляет имена "конкретных людей, внесших вклад в лайководство". "Мы должны помнить и чтить людей, внесших огромный вклад в лайководство, таких, как А. Ширинский-Шихматов, М. Дмитриева-Сулима, И. Вахрушев, М. Волков, Н. Смирнов, Э. Шерешевский, Ф. Крестников, Б. Шныгин, А. Гейц, С. Лобачев, П. Беляев, В. Григорьев, Д. Фуртов, Н. Полузадов, И. Перелъмитер, В. Лобаченков, Ю. Антонов. И в этом ряду особо отметить А. Войлочникова". Коль посвящена памяти наших выдающихся предшественников, казалось бы более бережно отнестись к ним ушедшим, не обидеть кого-то, ибо они не могут себя уже защитить. Почему президент РФОС не упомянул выдающихся специалистов по лайке: К.Г. Абрамова - обследовавшего лаек Приморья, автора книги "Промысловая лайка Приамурья", ученого-биолога, специалиста по промысловым зверям, оставившего бесценные фотографии лаек Приморья? Нет упоминания о М.А. Сергееве, который лично комплектовал питомник ВНИИОЗ лайками Помоздинского питомника. Удачный профессиональный отбор, сделанный Сергеевым, во многом предопределил будущее двух основных отечественных пород лаек - русско-европейской и западносибирской. Не упомянут А.П. Мазовер, на книгах которого учились и учатся многие поколения экспертов, который в военные годы отбирал лаек в питомник "Красная Звезда". Эти лайки, особенно Таежник и Сударь, вместе с лайками питомника ВНИИОЗ составили основу породы западносибирской лайки. Нет в этом списке П.Ф. Пупышева, который в Центральной России после А. Ширинского-Шихматова был ведущим специалистом по лайкам. Он же в предвоенные годы (1936) написал одну из лучших по лайкам книгу "Северные промысловые собаки". Нет среди упомянутых людей, внесших ощутимый вклад в лайковедение, Ю.А. Ливеровского, который, будучи участником научно-охотоустроительной экспедиции по Северо-Западным волостям и уездам России, собрал ценнейшие сведения об охоте с лайкой, ее роли в жизни сельского населения. В 1931 году им написана и издана книга "Лайки и охота с ними". Имена упомянутых людей ни в коем случае не должны быть преданы забвению. Это их заслуга, что лайка сохранилась, что она обрела новую жизнь, трансформировавшись в заводские (культурные) породы. Да простится чиновнику эта погрешность, выразившаяся в неуважительном отношении к нашим заслуженным предшественникам. Думается, что за него и писал какой-нибудь московский референт (судя по тому, как много упомянуто московских экспертов, заслуга которых сводилась только к работе на выставках и испытаниях). Посмотрим некоторые публикации современных специалистов о рабочем досуге лайки. Не очень хочется ворошить улей, обретая недругов, но как говорили древние: "Платон мне друг, но истина дороже". Читаю статью эксперта Всероссийской категории Л.В. Кречетовой "Охотничье собаководство России" "Об универсальности лаек". Цитирую: "Мне приходилось слышать от коллег-экспертов, что существуют собаки, способные хватками остановить и удержать на месте лося. Не буду спорить, хотя я и очень сомневаюсь, что такое возможно, и сама таких собак не встречала. Хотелось бы к вышесказанному добавить следующее: 1) Лось под собакой если и стоит, то сообразуясь только со своими желаниями, т.е. по своей воле, а не по воле собаки. 2) Диплом, наверно, можно дать любой степени, только бы лайка осталась жива. И если она в работе показала комплекс элементов, необходимых хорошей лосятнице: широкий мастерский поиск в отрыв от охотника, обнаружение и начало полайки от охотника на таком расстоянии, чтобы лось (обладая изумительным слухом) не подслушал присутствие человека, вязкость, необходимую для успешной охоты. При облавной (загонной) охоте лайка ничего этого не сможет показать. Вообще культура охоты на лося с лайкой предполагает охоту не шумную, а осторожную, лучше всего одного человека. Зверовщики Урала и Сибири для бесшумного скрадывания зверя, облаеваемого лайкой, иногда пользуются меховыми чулками, которые до ответственного момента носят в заплечных крошнах, понягах или просто за пазухой. (Примечание: чулки шьются, как правило, из шкур собак, которые плохо работали или которые хотели попробовать хватками остановить сохатого). Вообще не нужно часто употреблять слово "хватка". У лайки очень здоровый инстинкт самосохранения - это ее один из породных признаков. Обычно лайка бросается на зверя делать "хватки" после выстрела, т.к. она всегда уверена в том, что выстрел поражает зверя, она, видимо, не может понять, что бывают выстрелы, совершенно не причиняющие вреда зверю. Говоря о поведении лося при встрече с собакой, опытные охотники приходят к мнению, что лось не очень боится собаки, если только не замечает, что она в "компании" с человеком. Поэтому перед охотой зверовщики на ночь привязывали собаку подальше от жилища, в процессе охоты старались к себе близко собаку не подпускать и не трогать ее - оберегая от запахов человека. Рассмотрим еще одну публикацию. Журнал "Охотничьи собаки" № 1 за 2003 год, рассказ "Кабана жалко". Из описания охоты видно, что лайка напускалась на след кабана. Кабан был выставлен загонщиками на номер, где и был отстрелян. Лайка же, не показав даже слабую работу на низкий диплом, была расценена на диплом I степени по кабану. Хотелось бы услышать объяснения участвовавших на этой облавной охоте экспертов - на каких основаниях собаке дается такой высокий диплом. Рассказ называется "Кабана жалко", а думается, и породу тоже. В руках опять каталог Российской выставки охотничьих лаек 2001 год, г. Киров. На внутренней стороне второго листа обложки помещена фотография ныне покойного P.P. Потокера. Видно, что время года весна, но в руке уважаемого эксперта рябчик - парная (моногамная) птица. Весной рябчика стрелять абсолютно аморально, в другой руке серый гусь, а рядом лайки. На кого и как охотился с лайками уважаемый P.P. Потокер? Чья вина, что такая фотография попала в печатное издание? Свобода печати, бесспорно, положительная сторона нашей жизни, но благодаря абсолютной бесконтрольности в печатные издания попадают сцены браконьерства, бескультурья охоты с собаками, а это извращает представление о традициях правильной охоты. Есть в обращении среди лаечников фотография всеми уважаемой Л.В. Ушаковой. На снимке она запечатлена в темнохвойном лесу с ружьем и лайкой, видимо, в начале осени, т.к. трава еще не пожухла, листья с деревьев только начали опадать. Уважаемая Л.В. с неприкрытой головой, поэтому можно предположить, что еще тепло. По сюжету очень похоже, что самое время собирать грибы, но подпись на фотографии следующая: "Л.В. Ушакова на белковье с Ушкой в Архангельской области". Такие ляпсусы можно бесконечно перечислять. Все это результат утраты культуры охоты с лайкой, а значит, и утери культуры ведения породы. Руководитель РФОС проявляет неуважение к людям, внесшим большой вклад в лайководство, а эксперт высокого ранга рассуждает, что лайка в загоне может работать по лосю с хватками, только номера нужно правильно поставить. Эксперты из г. Королева дают лайке диплом (в загонной охоте на кабана) высшей степени, а спрашивается, за какие заслуги? О фотографиях во всевозможных изданиях и говорить не хочется, человек, тянущийся к классической (т.е. традиционной промысловой) охоте с лайкой сразу на фото заметит факты браконьерства и "грязной" охоты. Не счесть примеров, где на фотографиях то гордо позируют с мощным карабином с оптикой и "добытым" соболем, то из-под охотничьего свитера виден галстук, а "охотник" гордо попирает ногой тушу зверя, которого, чтобы добыть с помощью лайки, надо попотеть порой не один и не два дня. Мы привыкли к обесцениванию прежних ценностей. Неужели в ряду с этим мы не заметим и утеряем ценнейшие свойства наших лаек - в недалеком времени аборигенных промысловых собак. Неужели наши породы лаек ждет участь шпицев Европы? Ведь потеряв ценнейшие качества промысловой лайки у своих пород, мы за производителями за рубеж не поедем. Там их просто нет. Наши лайки уникальны. Возможно, лайки не так уж сильно поражены ржавчиной деградации рабочих качеств, необходимых промысловой собаке. Научного подхода к этой проблеме нет. Нужно бы продолжить работу по изучению лайки в условиях промысла. Задача эта решалась в доперестроечные времена институтом ВНИИОЗ. В частности, живую связь с промысловыми районами имели авторы книги "Лайки и охота с ними" Войлочниковы, оба сотрудника ВНИИОЗ. Многочисленные письма шли к ним от штатных охотников Госпромхозов с самой объективной и беспристрастной оценкой лаек. Если мы хотим сохранить охотничью лайку как культурное наследие многих малых народностей Севера, эту связь необходимо восстановить. В городе для изучения и дальнейшего познания лайки, психологии ее, скрытых свойств тоже непочатый край. У некоторых людей существует представление, что лайка непонятлива, неуправляема. Это глубочайшее заблуждение. В начале 70-х годов в Свердловске эксперт по лайкам B.C. Зубарев демонстрировал дрессировку лайки, вывезенный с Северной Сосьвы. По улицам большого города он ходил, не пользуясь ни ошейником, ни поводком - Зея беспрекословно все понимала и постоянно следовала шаг в шаг, не отставая от хозяина. Несмотря на то, что предки наших лаек 30-100 лет живут в городе, в ней много еще неизученного, многие ценные ее свойства нами забываются в силу отчуждения ее от классических способов охоты. Как сохранить лайку с ее комплексом замечательных качеств? Опять мы задаемся вечным российским вопросом: "Что делать?" Следовало бы усилить требования к экспертам-судьям и при аттестации их на право судейства лаек на испытаниях. Думается, не каждый городской "зеленый" эксперт, вставший на стезю эксперта судьи, имеет право оценить работу лайки по соболю или лосю. Знатоки охоты с лайкой едины во мнении, что лайка в полную силу начинает работать лишь на третий сезон интенсивной охоты. Первый и второй сезоны она набирается опыта, специализируется. После третьего сезона охоты считается, что лайка достигает потолка совершенства в работе, т.е. если она талантлива, она может быть награждена высшим дипломом I степени. А сейчас становится обычным, когда лайка в один-два года имеет набор высоких дипломов по разным видам охотничьих зверей и птиц. Правила испытаний по редким видам, на поиск которых с отличной лайкой уходит порой по нескольку дней, необходимо привести в соответствие, пересмотреть. Особенно по лосю, кабану, соболю (кунице). Невозможно проверить по лосю правильность поиска, вязкость, мастерство и другие элементы за два часа. Много проблем с публикациями по лайкам. Прилавки наводняются "трудами" всевозможных авторов по лайке, не видевшим таковую кроме как на выставке. Как уберечь новых лаечников от трудов таких "авторов", с цирковой ловкостью добывающих из-под лайки все, что шевелится, вплоть до медведя? Наверно, нужно всячески пропагандировать культуру (традиционной) охоты с лайкой. Было бы неплохо, как это сделано в некоторых странах, запретить охоту без собаки. В частности, запретить охоту на лося, кабана, глухаря без участия лайки. Вообще запретить охоту с нарезным оружием, т.к. владельцами такового, как правило, бывают люди, не любящие ходить, не любящие природу. А смысл охоты для них - пострелять по живому объекту. Запретить охоту с вышек. Увеличить плату за разрешение на отстрел ценных зверей (являющихся традиционным объектом охоты с лайкой) охотникам, не имеющим лаек. Впрочем, для решения проблем сохранения охотничьего досуга отечественной лайки, видимо, потребуется много других мер. Цель же автора выступления - обратить внимание на проблему, не должно случиться так, чтобы отечественные лайки потеряли ценность промысловой собаки. Хотя бы на том этапе, пока живы мы, здесь присутствующие. Григорий Насыров.
